Суховей :: Каверин Вениамин
Страница: 4 из 5 | |||
| ||||||||||||||
| ||||||||||||||
КАТЕГОРИИ КНИГПОСЛЕДНИЕ ОТЗЫВЫ О КНИГАХМихаил (19.04.2017 - 06:11:11) Антихрист666 (18.04.2017 - 21:05:58) Ладно, теперь поспешили вы... (18.04.2017 - 20:50:34) Роман (18.04.2017 - 18:12:26) АНДРЕЙ (18.04.2017 - 16:42:55) СЛУЧАЙНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕОпять сентябрь, и голос звонкий, 01.09.10 - 11:17 Хотите чтобы ваше произведение или ваш любимый стишок появились здесь? добавьте его! |
Я поднял ее: тучный скиф в длинных штанах, в остроконечной шляпе, края которой свисали до плеч, был изображен на ее темной глазури. У него были полузакрытые глаза и разрезанный морщинами рот. Одной рукой он держал чашу, другою опускал в нее меч. Деда давно уже поймали, посадили и, взяв за горло, добривали остаток бороды, а я все еще разглядывал важного кочевника на забрызганной мылом глазури. - Откуда ты ее взял?- - спросил я у рулевого, который с кисточкой в руке стоял передо мной, дожидаясь, когда я верну ему чашку. - А нашел, - пробормотал он и поставил чашку на табурет, - когда курганы пахали. И он снова принялся разводить мыло в чашке, из которой когда-то пили скифы, заключавшие союз побратимства. Дед был выбрит наконец и оказался разбойником. У него был тяжелый подбородок, большая челюсть. Он сидел, расставив ноги, закинув голову, помолодевший и страшный. Я догнал рулевого и попросил позволения еще раз взглянуть на чашку: полузакрытыми глазами смотрел на меня тучный скиф, свисали до плеч края его шляпы. - Продай, - предложил я рулевому. Мы сошлись на паре подтяжек и трех бутылках ситро - все это я купил для него в участковой лавке. Подтяжки он сейчас же надел на себя, ситро мы распили вместе. Потом я привязал к поясу скифскую чашку и отправился в обратный путь. Знакомый автомобиль дорожной бригады догнал меня, когда, задыхаясь от пыли, осатапев от ветра, я зашел в хлеба и бросился прямо на землю. Бой-Страх сидел в машине согнувшись, пряча голову в плечи. Я посмотрел на него и испугался. Он сидел старый, с большилгртом, с белыми челюстями и вежливый - это было особенно страшно. Я уселся подле него и ничего не сказал. Пятый день был на исходе, низко стояло солнце, наступал уже тот, знакомый каждому жителю степей, час, когда жара начинает отступать, и предчувствие вечера возникает не здесь, рядом с вами, а гдето далеко в степи. Пятый день клонился к закату. А на шестой... - Бой-Страх, - сказал я, и горячий ветер вошел мне в рот, мы ехали против ветра, - не огорчайтесь! Ведь вы же сами сказали, что все это детский спектакль в сравнении с тем, что здесь творилось весной двадцать девятого года. Бой-Страх встал, я невольно откинулся назад, и его раздутые ноздри встали надо мной, круглые и темные, как ноздри монумента. Он заорал что-то о бездельниках, путающихся под ногами, и вдруг закрыл рот, сел и прислушался. Прислушался и я. И ничего не услышал. Мне померещилось, впрочем, что ветер не так сильно, как раньше, свистит в ушах, что он как будто стал слегка посвежее. - Стой! - хрипло сказал Бой-Страх шоферу. Мы остановились. Направо и нАлево от пас и до самого неба стояла рожь. Она была прямая, не клонилась, не шла волной. Она была рыжая и тихая - тихая, потому что ветер упал... Я проводил Бой-Страха на станцию и вернулся. И когда я вернулся, вывески в Зерносовхозе 3 висели на своих местах синяя ЦРК над входом в лавку и синяя библиотечная над входом в библиотеку. Ветер упал, тент был снят с лесов водонапорной башни, наброшен на шесты, и под ним уже пили ситро, болтали. Я поздоровался с женщиной, сидевшей в книжном киоске, и купил у нее "Огонек". Ветер упал, и женщина не была теперь похожа на вербного чертика. Она сидела скромная, приветливая, и все ее газеты и журналы смирные висели за веревочками на витринах. Ветер упал. Все ходили легкие и дышали. Начинало темнеть, и по главной улице, расступаясь перед машинами, шлялись, обнявшись с девушками, рулевые. Фонари висели вдоль улицы тихо, не раскачиваясь. Я прошел мимо столовой. Худенькая, что утром подавала нам чай, стояла у дверей, задумавшись. Очень грустная стояла она, у нее было усталое лицо, и волосы отливали, чернели. Мне стало жаль ее. - Монокультура, - вспомнил я и снял с пояса чашку. В последний раз я посмотрел на скифа. |
ИНТЕРЕСНОЕ О ЛИТЕРАТУРЕ
ТОП 20 КНИГ
ТОП 20 АВТОРОВ
| ||||||||||||
|