Там, где звенит Енисей   ::   Бороздин Виктор Петрович

Упряжка уже близко, с лёту развернулась и стала. Всплеснули и захлебнулись бубенцы. С нарт соскочил одетый в просторную малицу* мужчина, весь забелённый, опушённый инеем.

_______________

* М а л и ц а - мужская верхняя меховая одежда.

- Школа, да? - спросил он, крепко похлопывая себя рукавицами, отряхивая снег. - Первый класс, да?

- Мы - нулики! - весело выкрикнул самый маленький, Витя Ямкин, и, застеснявшись, боднул соседа, Саню Маймаго.

- Ага, нулики, - подтвердил тот.

- Мы из нулёвки! - подхватили остальные.

Приезжий взялся за ручку двери.

- Это же Улин отец! - ахнула Нелё. - Как я сразу его не узнала!

Она хотела было спросить: а где Уля? Но тут все ребята загалдели, заскрипели ступеньками, побежали к оленям, стали гладить заиндевевшие морды, шеи, ещё вздымавшиеся от быстрого бега бока. Ох, как все соскучились по олешкам, по своему дому! Олешки, наверно, тоже были рады ребятам. Притомлённые быстрым бегом, они стояли смирно, посматривали кроткими задумчивыми глазами.

Нелё тоже сбежала с крыльца. И только тут увидела, что на нартах, под оленьими шкурами, сидит кто-то, сжавшись в комочек, словно зайчишка; если бы у него был хвостик, то он, наверно бы, дрожал.

- Чего сидишь, вставай скорее! - крикнула Нелё.

"Зайчишка" сжался сильнее. Капюшон опустился до самого носа, закрыл лицо. Нелё быстро разбросала шкуры.

- Уля!

- Нелё!

Девочки крепко обхватили друг дружку.

- Приехала?

- Приехала!

Только и могли выдохнуть от радости.

Все окружили их.

- Нелё, это твоя сестра?

Нелё перевела дух.

- Это Уля!

Она, словно олешка на верёвочке, потянула Улю в дом. Под оленьими шкурами, конечно, тепло, но когда долго мчишь на нартах, мороз всё равно достаёт.

Только они вошли в просторную прихожую, как где-то над головой закатился в неудержном разливе звонок. Уля испуганно втянула голову в плечи, попятилась.

- Не бойся, - сказала Нелё, - это звонок. Ну, бубенцы. У старших кончился урок.

Уля посмотрела вверх, надеясь увидеть там с десяток могучих оленьих голов - ведь только они могли так отчаянно трясти бубенцами, - но никаких оленей не было. Был лишь гладкий потолок, белый-пребелый, как снег. Звонок оборвался сразу. И тотчас за дверью, в глубине этого большущего дома, послышались громкие голоса, топот. Дверь с треском распахнулась, и мимо Ули повалили одни за другими мальчишки, девчонки... Они что-то кричали друг другу на незнакомом Уле языке, хватали с железных крючков пальто, шапки и вылетали на улицу. Уля зажмурилась. Столько ребят! Это, наверно, и есть большой город, который она видела только на картинке, - раз так много народу! Наружная дверь не успевала закрываться, и в неё клубами вкатывался морозный воздух.

- Где тут новенькая? - вдруг спросил кто-то по-ненецки.

Уля подняла глаза. К ней подходила невысокая худенькая девушка, такая молодая, что Уля подумала: может, тоже школьница? И весёлая. Улыбнулась Уле, будто хотела сказать: "Ничего страшного. Это хорошо, когда много народу".

- Это наша учительница, Раиса Нельчевна, - шепнула Нелё.

- Давай знакомиться, - сказала Раиса Нельчевна. - Тебя как зовут? И не прячь лицо, а то я и глаз-то твоих не вижу.

- Её Уля зовут, это моя подружка, - ответила Нелё.

- Вот и чудесно, - обрадовалась Раиса Нельчевна, - вместе вам не будет скучно, правда? А как твоя фамилия?

- Лырмина, - опять подсказала Нелё.

- И я Лырмина, Тая Лырмина, - сказала маленькая девочка у окна. Она рисовала там что-то пальцем на стекле.

- И я Лырмин, - засмеялся большой мальчишка, - вот сколько здесь Лырминых!

А Уля молчала.

- Раиса Нельчевна, это она здесь такая, - заволновалась Нелё, - а дома она бедовая. Мы с ней в тундру далеко-далеко ходили, волка видели, я испугалась, а она не испугалась. Верно, Уль?

- Я знаю, она смелая девочка, - сказала Раиса Нельчевна. - Она и тут вовсе не испугалась.