Дядя Кузя - куриный начальник   ::   Астафьев Виктор Петрович

Вдруг с неба камнем упал балобан и бросился за дородной курицей с темным колечком на шее и золотистыми перьями в хвосте. Хохлатка юркнула в подворотню. Но балобан настиг ее, вцепился в спину. Половина курицы оказалась по ту сторону ворот, половина - по эту.

Как раз в это время мимо дома шел дядя Кузя. Ахнул дядя Кузя от изумления: балобан курицу когтит! Балобаны, сколь известно было дяде Кузе, питаются грызунами.

Дядя Кузя подбежал к воротам и пнул балобана так, что тот тряпичным мячом отлетел в сторону. Глаза хищника сверкали, клюв в крови, в когтях яркие перья, выдранные из хвоста курицы.

Дядя Кузя погнался за балобаном, но тот медленно, будто нехотя, взмахнул почти полумертвыми крыльями и поднялся с земли.

И тут дядя Кузя заметил, что одна нога у балобана торчит в сторону.

- Ах ты, ворюга! - закричал старик. - Бандит ты! Колчаковец! Тебе уж ногу за кур переломили, все одно неймется... - И вдруг он шлепнул себя ладонью по лбу. - Стоп! Он и моих кур небось жрет?! Ну, погоди! Ну, погоди!..

"Ну, погоди!" дядя Кузя повторял много раз, сначала грозно, потом задумчиво, а под конец вяло и растерянно.

Что он мог сделать с балобаном, который отведал курятинки, понял, что она вкуснее каких-то там сусликов и мышей?

Ружья у дяди Кузи не было. Вольеру - забор из проволочной сетки возле птичника не сделали. Куры-дуры разбредались в разные стороны и не успевали добегать до фермы, если на них бросался коршун или другой какой хищник.

Дядя Кузя зашел в крайний двор и попросил раненую курицу у хозяйки:

- Может, выхожу ее, а то будет маяться.

- Бери, - махнула рукой хозяйка. - Все равно пропадет. Спасенья нет от этого бандюги. Третье лето разбойничает, проклятый, возле нашего двора. Я уж его как-то косой подрубила.

"Вон, оказывается, отчего у балобана лапа-то клюкой сделалась", думал дядя Кузя и, поглаживая курицу, наговаривал:

- Касатка, Касатушка... Обидел тебя враг, поранил. Ну, погоди, попадется он нам!

Вернувшись на ферму, дядя Кузя вытащил из ранок птицы пух, изломанные перья и смазал ранки жиром.

На "госпитальном положении" Касатка пробыла месяц и выздоровела. За это время она успела прижиться на птичнике и так привязалась к старику, что пришла к нему обратно после того, как дядя Кузя вернул ее хозяйке.

Старик вел с курицей "душевные разговоры", кормил и холил ее. Из-за особых забот и догляду дяди Кузи Касатка сделалась грузной, степенной и красивой птицей.

Может быть, поэтому, а может, потому, что Касатка была приметной, балобан снова выследил ее, бросился ловить. Она отлетела в сторону и помчалась в открытую дверь птицефермы. Белый вихрь кур метнулся за ней.

Балобан оказался не только злым, но и упрямым хищником. Он влетел в дверь, промелькнул мимо опешившего дяди Кузи. Затравленная Касатка бегала по просторному птичнику, спасаясь от погибели.

С криком и бранью кинулся дядя Кузя на балобана.

Тот издал тревожный крик и легкой тенью выскользнул в распахнутую дверь. Дядя Кузя за ним. Да разве птицу догонишь!

- Чтоб тебе ни дна ни покрышки! - грозил дядя Кузя балобану кулаком. Чтоб тебе кость куричья поперек горла стала, чтоб ты околел! - Отругав балобана, дядя Кузя напустился на себя: - А ты, плешивый олух, чего думал? С метелочкой побежал... Размахался! Дверь-то запирать кто будет? Вот тебе, полоротый! - При этом дядя Кузя сложил дулю и поднес к своему же носу.

Касатка больше не решалась отходить далеко от птичника. Но и здесь, у самой птицефермы, в третий раз высмотрел ее настырный балобан.

Дядя Кузя был в это время у речки. Заслышав шум в птичнике, он схватил черемуховую палку и побежал что есть духу. На этот раз он уже не забыл захлопнуть дверь. Кривоногий балобан кричал пронзительно и гонялся за Касаткой.

- Лиходей! - гаркнул дядя Кузя и топнул ногою. (Балобан вильнул вправо, влево, ринулся за печь, к дверям.) - Попа-ал-ся-а! - лютовал дядя Кузя.