Долгое путешествие   ::   Серова Марина

Не догадались спросить.

— Вы, наверное, уже пытались поговорить с нею? Ходили туда?

— Пытаться-то пытались.

— Ну и что?

— Говорит, что ничего не знает.

— Значит, Алла никуда не уехала? — Выходит, так.

— Может быть, Настя вернется, как в прошлый раз?

— Хотелось бы. Вот только целая неделя прошла. Пора бы уже, — проворчал Алексей Владимирович.

Любовь Сергеевна заерзала на стуле.

— Тут такое дело…

Я насторожилась.

— Третьего дня днем кто-то позвонил в дверь. Я не стала отпирать, только спросила: «Кто?» Мне в ответ говорят, мол, позовите Настю. Я отвечаю, что нет ее дома. А они спрашивают, когда именно она придет домой. Я говорю, что не знаю. Они и ушли.

— А кто это был?

— Я в «глазок» постеснялась смотреть. В окошко выглянула.

— И что же вы увидели?

— Их было двое. Обоим за тридцать. Солидные. В костюмах хороших. Не торопясь, прошли и в машину сели.

— Что за машина?

— Иномарка. Я в них не разбираюсь. Белая иномарка. Вот все, что могу сказать.

— Они сразу уехали?

— Нет… Постояли минут пять. И тронулись с места.

Я немного подумала, а потом спросила:

— А на ребят из колледжа они не похожи?

— Да что вы, — махнула рукой Любовь Сергеевна. — Там все лысые ходят. Смотреть противно. Сопляки. Шея тонкая и сигарета в зубах.

Верный портрет, подметила я про себя.

— С кем-нибудь из ребят Настя встречалась?

— Нет, ухажера у нее не было. Один раз заявилась компания в подъезд, человек двадцать, отец их всех выставил отсюда.

Алексей Владимирович опустил голову ниже, пряча усмешку.

— Как кобели, — сказал он, — стаей хо-дят.

— Стаей не так страшно, — заметила я.

Папа вздохнул:

— Им не страшно, а нам страшно. Если они всей стаей накинутся, костей не соберешь.

— Вы конкретно чего опасаетесь? — я решила вернуться в прежнее русло.

— Мне этот визит не понравился, — сказала Любовь Сергеевна. — Чует мое сердце, не к добру это все.

— Зря вы так расстраиваетесь, — утешила я ее, — мало ли кто приходил. Может, знакомые какие.

— Не нравятся мне такие знакомые! — мотнула головой мама. — На машине, в костюмчиках. Это в июне-то месяце.

— Сейчас многие бизнесмены в костюмах ходят, — заступилась я за неизвестных визитеров. — Это неплохой стиль. Все строго. Солидно.

— Солидно-то солидно. Только вчера эта машина опять здесь была.

— Когда?

— Под вечер уже. Долго стояла. А потом они уехали.

— Уехали… Это были те же люди?

— Наверное. Машина далеко стояла. Не видно.

Я стала подбадривать Любовь Сергеевну.

— Что ж, значит, этих двоих можно исключить из списка подозреваемых. Они к исчезновению Насти непричастны, если пытаются дождаться ее.

— Вот это мне и не нравится.

— Ничего, узнаем, кто они и откуда. Все в свое время. Я могу взять эту фотографию? Хотя бы на один день?

— Берите совсем. Нам лучше Настю живую увидеть, чем фотографии ее рассматривать.

Я ничего не ответила, поднялась со своего места и направилась к выходу.

— Я начинаю работать. Мой телефон вы знаете. В случае чего — сразу звоните. В любое время суток, без всякого стеснения.

— Да, конечно, — заверили меня супруги, — обязательно позвоним.

— Меня настраивает на оптимистичный лад то, что нет новостей от милиции. Они не всегда приятные вести приносят. Так что отсутствие новостей — это хорошая новость, — закончила я свою речь, забрасывая сумочку за плечо.

Супруги как-то вяло улыбнулись. Что ж, их можно понять. К тому же английские пословицы — не их стихия.

Я вышла из подъезда, предусмотрительно надев большие темные очки. Совсем не нужно, чтобы кто-нибудь посторонний знал, как я выгляжу.

Оглянувшись по сторонам, я внимательно посмотрела, не направляется ли кто-нибудь к этому же подъезду, чтобы подняться на тот же этаж и постучать, вернее, позвонить в ту же квартиру.