Нездешний   ::   Бакланов Григорий

Открыл и предстал во всем домашнем: в джинсах старых, протертых, в рубашке линялой навыпуск.

- Нет, глядите на него - в тапочках! Там уже столы накрыты, а он как бы в тапочках...

Все пятеро они, теснясь, вступили в крохотную переднюю, обдав духами и морозным воздухом: Олег с женой, с Галкой, она - в норковой шубе до пят; Генка с очередной подругой, она - в норковой шубейке. А еще одна - без шапки, вся навороченная, в распахнутой телячьей шубе: рыжая шкура белыми пятнами. Точно такого теленка, бело-рыжего, убило там при бомбежке, лежал, вытянув морду, из ноздрей натекла кровь, рога только-только обозначились. Они варили потом в ведре его мясо.

- Слушай, что там у тебя делается перед домом? Не припарковаться, топали черт-те откуда.

Девица в телячьей шубе тем временем подала влажную теплую ладонь:

- Мила.

Резкий запах ее духов он чувствовал на своей ладони, когда спешно, под руководством Олега собирал сумку в дорогу.

- У тебя что, желтого галстука нет? Как же быть? Там купим? Впрочем... Олег на миг озадачился. - Бабы в длинных вечерних платьях, мы с Генкой - в строгих, как бы черных костюмах... Нас ждут, ты ж понимаешь, в ярких пиджаках, а мы удивим: в строгих черных костюмах. А ты - в джинсах и свитере. Гениально! Ты оттуда, ты еще весь там.

А из комнаты, где они играли в шахматы, - голос Милы, детский, но с хрипотцой:

- Мальчик, ты в каком классе?

- Ни в каком.

- Ты не учишься? Что же ты делаешь?

- Газетами торгую. У светофора. Миллионером буду.

- Ах, обманщик! Ах, шалунишка!

- Руку! - рявкнул Димка.

Молодец. Потянулась, наверное, потрепать его по волосам.

- Учти, девка отвязанная, - Олег снизил голос. - Завалимся туда, оттянемся по полной программе.

- А у Генки опять новая? - спросил Паша. - Скажи хоть, как зовут?

- Зовут? Зовут, зовут, зовут... Дина!

- Дина была, когда меня еще осенью отправляли.

- Да? Ну, значит - Зина, - Олег хохотнул. - А я ее по старой памяти Диной зову. Откликается.

Вот чего Паша не мог понять: Генка - урод, цирковой клоун таким себя не нарисует. И ток-шоу его - для дебилов. Но - успех, девки западают на него. Вчера на лотке у метро видел в глянцевом журнале: горнолыжники. Среди них Генка с подругой, с этой самой: Диной? Зиной? Написано было: с подругой. Успел уже свозить ее в Австрийские Альпы. Горы, солнце, небо, снег слепящий. Яркие на снегу костюмы, очки в пол-лица. Он было хотел купить этот журнал, и продавец заметил: "Самый свежий номер. Только что получили". Но сопоставил, посмотрел, когда подписан в печать. Примерно в это время наши десантники попали в засаду в горах: туман был сильный. Они лежали мертвые на снегу, а единственный уцелевший, раненый, взятый в плен, ковылял среди трупов и что-то говорил. С чеченцами был французский оператор, он подробно снял все.

- Ну, понеслись! - Олег подхватил его сумку.

В дверях, обернувшись, видел Димкин взгляд. Димка что-то ворчал. Он ворчал: "Какие крутые! Три минуты варились, уже - крутые!..". Но Паша этого не слышал.

По шоссе мчались двумя машинами: впереди - Генка на новой "volvo", цвет металлик, следом - они четверо: Олег с Галкой, а на заднем сидении Мила и он. Мила курила, пепел сигареты стряхивала в коробочку, свернутую из бумаги.

- О тебе легенды ходят, - Галка обернулась к ним меж двух кресел, лицо загорелое зимой. Вот правда: не родись красивой, а родись счастливой. Олега вся страна знает, рейтинг у его музыкальной программы стабильно высокий, и сам парень видный, морда симпатичная, девки по нему сохнут от Москвы до самых до окраин. Вот, думают, у кого жена красавица. А Галка... Нет, когда привыкнешь к ней - вполне ничего, глаза, например. А уж умна, как бес, держит его в горсти: "Галочка, Галочка...". А у Галочки нос смотрит в рот. Это в Болгарии, на Золотых песках, был он там однажды, все поражался: мужчины - красавцы, женщины - глядеть не на что.