Премьера   ::   Шток Исидор Владимирович

Аннотация: Один из старейших советских драматургов И.В. Шток начал свой путь в театре в 1927 году. С тех пор им написано более 40 пьес, среди которых «Ленинградский проспект», «Якорная площадь», «Божественная комедия», «Дом № 5» и другие. Исидор Шток вырос в театральной среде, но на пути его к театру было множество преград и сложностей. Этот путь описан в книге «Премьера».

Чрезвычайно достоверны портреты актеров, режиссеров, драматургов, оставивших заметный след в истории нашего искусства. Читатели, особенно те, которым не удалось увидеть ни Н. Мордвинова, ни В. Мейерхольда, пи Н. Охлопкова, многое почерпнут из книги И. Штока, потому что ему посчастливилось знать этих людей, разговаривать с ними о жизни, о людях, об искусстве.

---------------------------------------------

Исидор Шток

Премьера

Рассказы драматурга

От драматурга

Это не книга воспоминаний. Книгу воспоминаний, документально воспроизводящую все, что я видел, и все, что со мною случилось, я еще напишу. Это книга рассказов. Здесь и портреты известных людей, здесь истинные факты, здесь и выдумка, фантазия –  то, что со мной не произошло, но вполне могло бы произойти. Здесь изменены некоторые имена и фамилии, ибо одним действующим лицам присвоены поступки других. А в общем –  правда. Мне много лет. Самое время, чтоб выдумывать, не уходя от истины. Такова моя профессия. Ей верен быть я и старался.



Искусство аполитично

Отец любил поговорить об искусстве. В обществе хористов, или оркестрантов, или среди друзей в ресторане «Вена», или на собрании оперных артистов он говаривал:

– Господа! Ни для кого не секрет, что искусство аполитично. Когда я дирижирую Вагнером, Глинкой, Верди, я не думаю о том, какая у нас власть, что говорил тот или иной деятель думы, какова политическая погода на дворе. Наше дело музыка, театр…

А когда мы всей семьей: папа – дирижер и уполномоченный дирекции, мама – певица, исполнительница Маргариты, Гориславы, Татьяны, и я – гимназист приготовительного класса Покровской гимназии – по приглашению знаменитого антрепренера Аксарина поехали на один сезон в Харьков, отец прежде всего заверил старшин Коммерческого клуба:

– Господа! В вашем театре, в котором никогда не было постоянной оперной труппы и который перебивался только случайными гастролерами, будет наконец постоянная опера. Мы пригласили певцов из Петрограда и из Москвы, из Одессы и из Милана, отовсюду, невзирая на политическую погоду. Потому что, господа, ни для кого не секрет, что искусство аполитично. Когда я дирижирую Вагнером… – И так далее.

А «далее» заключалось в том, что произошла революция, город оказался отрезанным от Петрограда, Украина была охвачена гражданской войной, старшины Коммерческого клуба уложили чемоданы и бросились через Ростов, Киев, Одессу и Севастополь в Стамбул, оттуда в Париж и по всему свету. Наша петербургская квартира на Английском проспекте, напротив шоколадной фабрики Жоржа Бормана, оказалась за тридевять земель. Там в шкафах скучали оперные партитуры, стены украшали фаянсовые тарелки, над окном висела клетка с канарейками, а над столом грамота с белой восковой печатью. Дескать, за особые заслуги в оперном искусстве отец мой удостоен звания потомственного почетного гражданина до седьмого колена… Не хочется даже вспоминать, кем подписана эта грамота. Не все ли равно! Ведь ни для кого не секрет, что искусство аполитично.

Теперь мы уже жили втроем в актерской уборной за сценой, а потом перешли в администраторскую. Там был земляной пол, а на заплесневелых стенах висели старые афиши и забытая кем-то гитара. Администраторская расположилась между парадным входом и гардеробом.