Дважды убитый   ::   Серова Марина

В прохладном полумраке бара неплохо думается… Если бы еще музыку сменить. Вот и мой коктейль. Достаю из своего рюкзачка анкеты, добытые в квартире Венедиктова, не спеша перебираю — девицы как на подбор — не зря мужики тащатся от тарасовских баб. Вот, например, эта. Анфас в бикини в полный рост и в три четверти крупным планом. Соколова Виктория Владимировна. Родилась в 1978 году в селе Тепловка Тарасовской области, образование среднее, рост, вес, объемы, хобби. Родственники в деревне. Остальные девушки не менее эффектные, кое у кого есть родственники в городе. Так-так, а вот это уже интересно, на обратной стороне всех без исключения анкет написано: Камаль. Скорее всего, имя, имя восточное. Восток — дело тонкое: караван-сараи, сказочные джинны, пестрые базары, муэдзины, султанские гаремы, оазисы среди пустынь… Ну ладно, оставим это этнографам, перейдем к дяде. Многого достиг в бизнесе, свое агентство с таким замысловатым названием «Дартур» в центре города, по виду процветающее, квартирка шикарная, домработница, оказавшаяся, так некстати, у Венедиктова во время моей эскапады к нему на квартиру (пришлось ее усыпить на некоторое время и забрать оригиналы анкет — не было времени делать копии), небось и дачка имеется, наверняка есть и старший партнер, как раньше называли бандитскую «крышу» — в моей картотеке Венедиктов среди криминальных авторитетов не числится.

Грачева подозревает Венедиктова, но, если у дяди легальный бизнес, чем ему мог насолить племянник?

Шумная, веселая компания, устроившаяся за соседним столиком, вынудила меня побыстрее покончить с коктейлем и выйти на свежий воздух. Уже не было такой изнуряющей жары, которая в первые летние месяцы не спадала даже ночью и осталась в моей памяти неистребимым ощущением липнущей к потному телу одежды.

Я шла по направлению к дому по почти безлюдной улице, и мой путь, как в незапамятные времена, освещался лишь тусклой луной и звездами. Природа учит нас, что у каждого явления есть своя неосвещенная сторона, и мое дело не было исключением.

— Лезь в машину и не рыпайся, тварь!

Две тени, быстро отделившись, одна — от стоящего у тротуара «БМВ», другая — от подъезда дома, ловко заломили мне руки за спину и зажали рот. Дуло уперлось между лопаток. Краем глаза я чиркнула по двери подъезда, на лету ловя искры горящих окон. Крик, вместо того чтобы прорваться наружу, вязким комом осел в гортани. Началось! Шустрые ребятки, быстро спохватились. Меня грубо втолкнули в темный «БМВ», и я оказалась на заднем сиденье между двумя безликими исполнителями. Жирный боров, сидящий рядом с водителем, всей тучной массой повернулся ко мне, и я увидела, как дрогнул лоснящийся студень его лица и расплылся в причмокивающую улыбку.

— Че, допрыгалась?

И потом, обращаясь уже к моим охранникам:

— Держите ее покрепче. Будет дергаться — приложите пушкой по башке.

Меня всегда тошнило от подобных демонстраций превосходства. Изменив своей популярной стрижке «под ноль», гопы не смогли изменить своих физиономий, и фотографию любого из них можно было наклеить на сотню паспортов.

Машина резко стартанула. «Вот тебе и гонки», — подумала я с горькой иронией. Несмотря на большую скорость, «БМВ» плавно скользил по далеко не безупречным тарасовским дорогам, показывая чудо капиталистического автомобилестроения. Улицы быстро пустели, дома приветливо светились окнами.

Там, за окнами, — тарасовцы у телевизоров, на кухнях, в спальнях. «БМВ» сжигал город, как бензин, выбрасывая его через выхлопную трубу. Вскоре я поняла, что едем на Кумыску — веселое место, где можно спокойно разобраться с непонятливыми лохами, именно в таких местах находят обезображенные трупы, отрезанные головы и гниющие тела.