Три высоты   ::   Береговой Георгий Тимофеевич

Дело доходило до того, что в почтовые ящики агенты фашистской "пятой колонны" подбрасывали записки такого содержания: "Скоро придут немцы, и вы будете болтаться вместо фонарей на столбах".

Впрочем, слухи слухами, но и факты, от которых отмахнуться было невозможно, свидетельствовали, что события развиваются отнюдь не в сторону мира. Незадолго до отъезда на Украину я был в Каунасе. Там мы проводили командно-штабные учения. Дорога, по которой на автомобиле возвращался в Ригу, местами проходила рядом с границей. Помню, какой тревогой меня обожгла догадка, когда я увидел на той стороне черные зигзаги на земле, слегка прикрытые ветками хвои.

- Окопы! - вслух подумал я. В бинокль хорошо просматривались артиллерийские позиции, наблюдательные пункты.

К чему бы все это? Проводить учения возле самой границы - глупо. Значит, готовятся к войне. Но как же договор о ненападении? Последнее не очень успокаивало: мы уже видели, как в Берлине умеют рвать международные соглашения.

С твердой уверенностью, что время не ждет, что надо спешить, что дорог каждый месяц и каждый день, я и приступил к исполнению обязанностей начальника штаба. Дивизия была полностью укомплектована людьми, однако процесс ее вооружения и экипировки еще не завершен: не хватало грузовых машин, артиллерии, станковых пулеметов и другой боевой техники и снаряжения. Но главная задача заключалась в том, чтобы в сжатые сроки научить людей успешно действовать в современном бою, сколотить подразделения, наладить их взаимодействие, превратить штаб в орган квалифицированного и оперативного руководства частями и подразделениями.

Разумеется, эту главную задачу понимал и ею жил не только я один, но и весь командный и политический состав дивизии. В первый же свой приезд в летние лагеря, куда к этому времени перебралась дивизия, почувствовал, что окунулся в обстановку, в которой люди дорожат каждой минутой. В частях шла четко организованная боевая учеба: проводились тактические занятия, стрельбы, по ночам звучали сигналы тревоги, совершались длительные переходы. Парад, который командование корпуса 15 мая провело в дивизии в связи с началом летнего периода обучения, показал, что выучка подразделений растет день ото дня. Но он показал также, как еще много надо работать, чтобы люди, которые совсем недавно надели красноармейские шинели, стали настоящими солдатами.

Меня сразу же окружили бесчисленные и разнообразные дела и заботы, которые бурным потоком хлынули в штаб. Я объезжал части, знакомился с командирами, с ходом боевой учебы. Сопровождал меня в этих поездках майор Михаил Иванович Карташов, начальник оперативного отделения и по штатному расписанию мой заместитель. Михаил Иванович, кадровый офицер, в дивизии с первого дня ее формирования, знал все и вся. Память у него была превосходная, характеризовал он штабных работников и командный состав частей немногословно, по всегда подмечал самое главное. Например, о начальнике артиллерии дивизии полковнике Иосифе Иосифовиче Самсоненко, который вскоре стал моим другом, он сказал: "Специалист высшего класса. Работящий. Артиллеристы в нем души не чают. Понуканий не требует. Скажешь - сделает. Можешь не проверять. Красную Звезду в мирное время не всякому дают. Самсоненко в прошлом году награжден этим орденом".

Совершенно иной была характеристика на командира 884-го стрелкового полка майора И. Г. Третьяка: "Деятелен. Но есть в его активности что-то показное, рассчитанное на эффект, на желание пустить начальству пыль в глаза. Хотя дела у него идут неплохо и он на хорошем счету, но я ему не особенно верю. Присмотритесь к нему повнимательнее. Быть может, я пристрастен и ошибаюсь". Должен сказать, что впоследствии жизнь показала, что Карташов был прав.