SEX в большой политике. Самоучитель self-made woman   ::   Хакамада Ирина

Аннотация: Публичные политики издают сочинения о себе, любимых, двух видов: автобиографические, написанные в жанре жития святых, и производственные, написанные в жанре доноса на конкурентов и противников, в которых рассказывается о скрытых механизмах борьбы за власть. «SEX в большой политике» – ни первое, ни второе. Достоинство книги Ирины Хакамады не в этом. А в том, что ее интересно читать. И тем, кто не равнодушен к политике, и тем, кому до нее нет никакого дела.

Есть такие женщины – со сказочным везением. Они и из декабрьского леса, вместо того, чтобы послушно замерзнуть и быть съеденными, нахально возвращаются с подснежниками, с женихом, с сундуком с приданым и почетным эскортом из семи богатырей. Куда бы они ни свернули, судьба им тут же стелет под ноги ковровую дорожку. Они не карабкаются по карьерной лестнице, расплачиваясь за подъем фригидностью, одышкой и мизантропией. К их услугам – скоростные хрустальные лифты: сразу – вжик! – и уже наверху. Вчера она – бизнесмен, сегодня – депутат, завтра – министр, и всегда – счастливая мать и жена. Глядя на их изображение на экране или в журнале и сравнивая его со своим собственным отражением в зеркале, хочется подкараулить одну из них в темном переулке и ласково, но убедительно спросить: как ей это все удается?

Ирину Хакамаду никто не подкарауливал. Она добровольно села и написала эту книгу, в которой поделилась всем, чем могла поделиться.

---------------------------------------------

Ирина Хакамада

SEX в большой политике

Самоучитель self-made woman

Высшие должности походят на крутые скалы: одни только орлы и пресмыкающиеся взбираются на них.



Анна де Сталь, писательница

Тема первая:

Синхронный перевод с кремлевского

Никто не знает его имени, никто не знает его фамилии, но все четко знают – от этого бесшумного, как летучая мышь, почти невидимого человечка с длинным носом и близко посаженными глазами зависит судьба: уже не первое десятилетие каждое утро он расставляет на столах в зале заседаний Белого дома таблички с фамилиями государственных чиновников и народных избранников. Иногда согласно приказу, но чаще согласно собранной информации, нюхом угадывая настроение хозяина. Расстоянием от таблички до главного тела определяется градусом лояльности к тебе высшей власти. Расстояние уменьшилось – тобой довольны. Расстояние увеличилось – впал в немилость. Направится какой-нибудь замминистра или депутат к своему нагретому месту, почти на него опустится – откуда ни возьмись возникает человечек и указывает куда-то на край стола, за которым уже пропасть:

– Сегодня вам – туда.

– Как – туда? Почему – туда? Что я такого сделал?

Человечек не отвечает. Ставит табличку-приговор и исчезает. Такой ежеутренний сеанс русской рулетки, взбадривающий эффективнее, чем самый ледяной душ и самый черный кофе. И подобное веселье у него на каждом шагу. Вся жизнь российских царедворцев – сплошная нумерология, чтение шифровок, водяных знаков и напряженная ловля ультразвуковых сигналов, недоступных нормальному уху.



Два пишем, три – в уме



На одном из моих первых заседаний в правительстве Петр Мостовой мне объяснил: когда начнутся доклады, следи за Степанычем. Кивнул головой – все нормально. Встрепенулся, уставился на докладчика, тяжело вздыхает – парень может готовиться к отставке.

Скоро я овладела эзоповым языком системы на уровне синхронного перевода.

Если пробиваете на правительстве тему, очень важно, под каким она номером. В первой тройке – вас еще уважают. Под номером пять или шесть – ловить нечего; или заседание к этому моменту закончится и вопрос перенесут, или вы – маргинал и ваша тема никого не волнует.