Женатый мужчина   ::   Автор неизвестен

В общем, окончательно очнулся я в автобусе, рядом сидел Коля и любезничал со светленькой и ее подругой в очках. Они объяснили мне, что мой трофей - три бутылки ликера от хозяина за то, чтобы я не лез на горящие угли - у них, и затем охотно согласились, что самогон был явно несвежий, а со мной действительно все в порядке. Свое согласие они почему-то обусловили просьбой не вставать, якобы для моей же пользы. Потом мы вчетвером попили чаю, а затем обольстительнейший Коля увел Лену в очках смотреть телевизор к нам, чтобы не мешать моей головной боли, а я со второй Леной продолжал беседовать о методах загрузки команд в ЕС ЭВМ и эпизодах из жизни армянского радио. Когда часа в три ночи позвонил Коля и сказал, что они, пожалуй, не вернутся, я взял Лену на руки и понес, объяснив попутно причину. Ее почему-то все это очень удивило. Перед тем как идти спать ей непременно захотелось рассказать мне анекдот, и я его покорно выслушал. Вкратце сюжет таков: пьяный любовник, не заметив, что у его возлюбленной месячные, проснувшись утром в своей постели один, с ужасом смотрит на свои окровавленные руки и думает: "Убил!", а затем, выбежав в ванную смыть кровь, видит в зеркале свое окровавленное лицо (думайте сами, чем они там занимались!) и с ужасом убеждается: "Убил! И съел!!!"

- Так вот и у меня... - это она растолковывает мне намек, - и у Лапиной тоже, мы как-то всегда вместе.

- П-фф! - я пожимаю, плечом как герой кинобоевика, и вижу как неприятно кособочится отражение худосочного типа в зеркале (видимо кривовато повесили), - мы и без этого обойдемся! Ты вот поцелуй меня, сама знаешь куда...

И, держа ее на руках, продолжаю свой жизненный путь к тому, что сейчас просто не может не случиться. Когда через час уговоров, обещаний, поцелуев, вскриков, объятий, жаркого дыхания, судорожно сжатых кулачков, зажмуренных глаз, медленно, со стоном, раскрывающихся губ и дрожащих на искаженном нетерпением лице ресниц, слабого лепета, в котором только тот, кто сейчас тискал это, оказавшееся таким нежным и милым существо, мог разобрать слова благодарности, когда она лежала, все еще вздрагивая под моей ладонью, - я был уже абсолютно трезв. И тогда вместе с мутным рассветом в окно заглянул

ДЕНЬ ВТОРОЙ

После завтрака мы расселись в автобусе, по пути Ленка успела мне сказать, что Коля вторую Ленку "убил и съел". Коля подтвердил известие, добавив сугубо конфиденциально, что ему это как-то не помешало и особых неудобств он не испытывал. Решив не терять зря времени в автобусе, мы воздали по справедливости шоколадному ликеру - это моя страсть (я имею в виду стремление к справедливости). Остаткам ликера воздали Ленки и наши соседи.

Когда мы воздавали третьей бутылке, нашим занятием вдруг заинтересовался руководитель группы. Повернувшись, он строго посмотрел мне в глаза. Захотелось встать и снять шляпу. Но поскольку в автобусе качает, да и шляпы у меня нет, я просто закрыл глаза. Решив таким страусиным образом все проблемы, я продолжал, запрокинув голову, пить ликер прямо из горлышка. Первым засмеялся Коля, третьим, надо отдать ему должное, руководитель.

- Наш Алексеев - просто Лексонен! Даже фамилия похожа... - сказал, давясь от смеха, черненький Гоша.

Автобус грохнул - хохотали все. Лексонен - так звали пьяного финика, который после посадки, пытаясь выйти из самолета, вставал и, ударившись головой о багажную полку, падал обратно в кресло. Затем, оправившись от потрясения, начинал все сначала, но с тем же результатом. Он ничего не понимал, и лицо у него было то деловое, то обиженное - в зависимости от фазы его бесплодных усилий. В это время уже вышедшая на поле финская группа дружным хором звала страдальца: "Лек-сонен! Лек-со-нен!".