Ангелмасса   ::   Зан Тимоти

 — Что такое «бета»?

— Вариант с имитацией боевых действий, — объяснил Ллеши. — Когда штурмовые корабли выводятся в точку старта, но там и остаются, и все такое прочее. Мы ведь действительно собираемся оккупировать системы Эмпиреи. — Он посмотрел на Адъютора, отметив напряженное выражение его лица. — Вам предоставляется последняя возможность покинуть корабль, — добавил он.

Телтхорст выдержал его взгляд, не моргнув.

— А вам, коммодор, предоставляется последняя возможность не подвергать корабль риску, — парировал он.

Ллеши повернулся к своему пульту, подавляя вспышку гнева, которому человек его профессии не имеет права поддаваться. Последние минуты перед началом операции — не лучшее время для возобновления старого спора. По причинам, отлично известным Телтхорсту, в этом деле не обойтись без «Комитаджи».

— Штурвальный, перемещайте корабль в точку старта.

— Слушаюсь, сэр.

Визуальное отображение фокальной точки гиперпространственного ускорителя Сцинатры располагалось на штурвальном дисплее прямо по курсу «Комитаджи» — висящий в пустоте расплывчатый красный эллипсоид, три оси которого ритмически сжимались и удлинялись, словно перетекая друг в друга. На заре космических путешествий при помощи ускорителя — Ллеши неизменно вспоминал об этом перед каждым стартом — отдельные части корабля, не уместившегося целиком в фокальной области, были бы разбросаны на расстоянии нескольких световых лет. До тех пор, пока не изобрели парапроводящий металл, создание судна таких размеров, как «Комитаджи», было невозможно.

Замечательная вещь — прогресс!

Послышался сигнал датчика приближения: нос «Комитаджи» коснулся фокального эллипсоида.

— Всем приготовиться! — распорядился Ллеши. — Сцинатра, включайте таймер. Старт по счету «ноль».

Сцинатра подтвердила получение приказа. Тридцать восемь секунд спустя раздался металлический скрежет парапроводящей оболочки, сопротивлявшейся колоссальной нагрузке, и с экранов исчезли звезды.

Ллеши глубоко вздохнул, морально и физически переводя себя в состояние полной боевой готовности. Лорелею, один из миров Эмпиреи, отделяли от Сцинатры почти триста световых лет — чуть больше шести секунд пути в гиперпространстве.

— Всем приготовиться, — вновь пробормотал он, скорее по привычке, чем из опасения, что кто-нибудь из членов экипажа до сих пор бездельничает. Потом он взял себя в руки… и на экранах вспыхнули звезды — столь же внезапно, как исчезли. — Определить местоположение корабля, — приказал он. На навигационном дисплее высветились разноцветные стрелки, обозначавшие векторы относительной скорости небесных тел; многие «звезды» были на самом деле астероидами. Однако это еще не значило, что «Комитаджи» достиг конечного пункта; все приемные сети Лорелеи располагались в глубине обширного астероидного пояса системы. — Если мы вышли в заданную точку, начинайте считывание информации.

— Мы принимаем сообщение с планеты. Сигнал устойчивый, коммодор, — доложил офицер службы связи. — Мы в заданной точке. Я веду запись.

— Кэмпбелл?

— Поступают тактические данные, сэр, — отозвался СТО. — Оборона Лорелеи организована именно так, как мы предполагали.

Ллеши кивнул, не отрывая взгляд от тактического дисплея… да, он ожидал чего-то в этом роде. «Комитаджи» был окружен четырьмя малыми кораблями, которые образовывали неправильный тетраэдр со стороной примерно двести километров. Каждый корабль держал один из полюсов ускорителя. Они охраняли фокус поля приемной сети, которая выхватила «Комитаджи» из гиперпространства, а любые три из этих кораблей, действуя согласованно, могли вышвырнуть его из системы в любом направлении по своему выбору.