Ангелы мопя   ::   Павлов Сергей Иванович

Менар снял диск магнитного фильма и, что-то мурлыкая себе под нос, развернул конический сверток. Зашипела дверная пневматика. Менар обернулся.

- Ты, Чак? Салют! Что-то поздно сегодня?..

Паэр поздоровался усталым взмахом руки, сбросил халат, сорвал с лица кислородную маску. Подошел к шкафчику, вынул черное трико с буквами "КМ", не спеша переоделся.

- Устал как собака... - сказал он, опускаясь на койку. Пружины отчаянно заскрипели. - Отбарабанил две смены, двадцать два часа без жратвы... Акулы обглодали весь кабель. Новая изоляция, как видно, пришлась им по вкусу.

- Я заправил твой термос. Держи!..

Паэр на лету поймал термос, отвинтил крышку и потянул через трубочку крепкий бульон. Потом сердито проворчал, явно кого-то копируя:

- В жидкой среде - жидкая пища!

- Кроме пива, конечно, - в тон ему добавил Менар, пальцами растягивая глаза к вискам - "по-японски".

Паэр тянул бульон, пристально разглядывая друга. Ему не нравилась бледность его лица. Увидев в ладонях Менара трепещущий, словно огромная бабочка, красно-желтый цветок, хмуро спросил:

- Откуда у тебя орхидея?

Менар бережно поднес цветок к бледным губам, ответил:

- Получил сегодняшней почтой. Могу я себе позволить маленькую роскошь?

- Сколько стоила тебе эта ароматная безделушка?

- Девяносто монет. Я давно заметил, что ты болезненно неравнодушен к цифрам.

- А я все более склоняюсь к мысли, что тебе нужно было родиться девчонкой. Брось-ка мне газету.

- Ты славный парень, Чак, но дурак. Цветы рассказывают больше, чем газеты. Держи свой "Нью-Таймс"!..

- Благодарю. - Паэр включил настольную лампу. - Я слышал о почтовых голубях, - сказал он, разворачивая газету, - но мне в первый раз доводится видеть почтовую орхидею. Ну и что сообщил тебе твой красно-желтый корреспондент?

- Многое... Сообщил, что над землей по-прежнему светит солнце, бегут облака, веют ветры. На изумрудных лугах пасутся антилопы, в горных реках играет форель. Люди дарят друг другу цветы и улыбки... Разве этого мало?

- Не знаю, в таких делах я пас. - Паэр уткнулся в газету. Не поднимая головы, заговорил: - Да, видел сегодня "поющих" медуз. Два раза обошел на скутере вокруг колонии. Их там фланировало более десятка. И вовсе они не пурпурные, а скорее бордовые. Мешки с бордовой слизью... Тэдди Грек подстрелил большого кальмара, отрубил клюв, обещал наделать нам сувениров. Я тоже стрелял, но промазал: не повезло.

Менар поставил орхидею в стакан, подлил воды из сифона. Наконец ответил:

- Вы с Тэдди ни разу не упускали случая доказать здешним обитателям, что человек во многих отношениях хуже акул.

- Чудак! - Паэр перевернул страницу. - О нас пишут, - сказал он вдруг. - Послушай, Вен: "Три года покоится на дне океана атомное чудовище..."

- Это о нашей тыкве, которую мы должны "надежно захоронить", - кивнул Менар. - Модная тема. Надоело...

Пожав плечами, Паэр углубился в чтение.

"Ни для кого не секрет, что именно эта ситуация, представленная в мировой прессе как "тихоокеанский вариант печально известного Паломареса", привела к оздоровлению политической обстановки. Парадоксально, но факт: ошибке операторов военной базы, упустивших со стартовой площадки ракету военно-стратегического назначения, мы обязаны тем, что переговоры в Женеве глав правительств великих держав неожиданно быстро привели к соглашению о всеобщем и полном разоружении. Воистину, рука всевышнего вела неуправляемую ракету в самую пустынную часть океана! Уже сейчас "тихоокеанскую проблему" в принципе можно считать решенной.

Однако мировая общественность требует ускорить работы по осуществлению проекта "Кларион-Меркьюри". Раздражение, недовольство практической деятельностью Комитета ЛОРО растут с каждым днем..."

Паэр швырнул газету.

- Ничего нового, Вен, ты прав.