Безумие с марса(Марсианин)   ::   Саймак Клиффорд Дональд

С городских окраин донеслись свистки и отдаленный колокольный звон.

Вудс бежал, а в его сознании, на самой грани восприятия, билась тревожная мысль: что-то тут не то. Если бы у штурвала был Джерри Купер, он нипочем не посадил бы корабль на такой скорости. Такое приземление подстать только умалишенному — а Джерри был мастером пилотажа, и не любил испытывать судьбу. Джек видел его пилотаж во время лунного дерби [1] лет пять назад, и Джерри управлялся с кораблем так, что любо-дорого посмотреть.

Люк рубки управления корабля медленно откинулся, с лязгом ударившись о металл обшивки, и оттуда выбрался человек. Сделал неверный шаг вперед, споткнулся и рухнул.

Доктор Гилмер бросился вперед и поднял его с земли.

Голова упавшего безвольно моталась из стороны в сторону, и пока Гилмер подымал его, Вудс успел бросить взгляд на лицо этого человека. Это было лицо Джерри Купера, но искаженное и изменившееся до неузнаваемости, и это лицо отпечаталось в мозгу у Джека Вудса, вытравив неизгладимый след, и даже спустя многие годы это воспоминание заставляло Джека содрогнуться: изможденное лицо с глубоко запавшими глазами, щеки ввалились, слюнявые губы лепечут бессвязные звуки, не произнося ни единого осмысленного слова.

Чья-то рука оттолкнула Вудса.

— Прочь с дороги! — пронзительно крикнул Эндрюс. — Я не могу снимать!

Джек услышал негромкое жужжание камеры и клацанье, когда фотограф менял пластинки.

— Где остальные? — закричал Куперу Гилмер.

Тот взглянул на него пустым взглядом и лицо его исказилось гримасой боли и страха.

— Где остальные? — снова закричал Гилмер и его голос далеко разнесся над внезапно притихшей толпой.

Пилот дернул головой в сторону корабля.

— Там. — прошептал он, и было в этом шепоте что-то пугающее.

Он забормотал невразумительные слова, не означающие ровным счетом ничего. Затем с мучительным усилием выдавил из себя:

— Мертвые.

И добавил в наступившей вслед за этим тишине: — Все мертвые.

Остальных нашли в жилом отсеке позади запертой рубки управления. Все четверо были мертвы, мертвы уже много дней.

Череп Энди Смита был разбит могучим ударом. Джимми Ватсон был удушен, и на горле до сих пор виднелись синяки от сжимавших его пальцев. Тело Элмера Пэйна громоздилось в углу, и хотя на нем не было следов насилия, лицо его было искажено отвратительным выражением, превратившись в маску боли, страха и страдания. Тело Томаса Дельвани вытянулось у стола: горло его было перерезано старомодной опасной бритвой. Сама бритва, ржавая от почерневшей крови, была смертельной хваткой зажата в правом кулаке покойника.

В углу каюты стоял большой деревянный упаковочный ящик. На гладких белых досках ящика кто-то трясущейся рукой написал черным карандашом единственное слово: «Животное». Очевидно, пытались написать и еще что-то: под этим единственным словом виднелись странные нечеткие знаки, выписанные тем же карандашом. Сплошные каракули, не означавшие ровным счетом ничего. Каракули расползались и прерывались без всякого смысла и толка.

В ту же ночь Джерри Купер скончался в припадке буйного помешательства.

Банкет, назначенный отцами города в честь прибытия героев-завоевателей, пришлось отменить: чествовать было уже некого.

А что же было в упаковочном ящике?

— Насколько я могу судить, — сообщил доктор Гилмер, — это живое существо, и вроде бы действительно живое, хотя трудно сказать наверняка. Если поставить его рядом с улиткой, она покажется просто-таки молниеносной.

Джек Вудс посмотрел сквозь толстую стеклянную стенку камеры. В камере находилось обнаруженное доктором Гилмером существо из упаковочного ящика.

Существо напоминало меховой шар.

— Оно свернулось клубком и спит. — сказал Вудс.