Большая раковина   ::   Горло Анатолий Иванович

Аннотация: В книгу А. Горло вошли произведения, над которыми автор работал на протяжении многих лет. удожественный метод Горло – доведение до абсурда условий человеческого существования, жить в которых не представляется возможным, если ты не обладаешь иронией – этим, по мнению автора, проявлением независимости человеческого духа.

---------------------------------------------

Анатолий Иванович Горло

Большая раковина



Неужели Катинас могла пойти на такое? Гипоталамус взглянул на висящую у лобового стекла куклу – миниатюрную копию жены – и ему показалось, что по ее лицу промелькнуло выражение злорадства.

Чушь какая-то! Не может быть. Вчера, правда, он наговорил ей кучу гадостей, но чтоб из-за этого бросать мужа в Большую Раковину, нет, трудно поверить. И потом неужели она не понимает, что и у него есть какое-то самолюбие? Разве мог он удержаться, увидев ее, вернее ее ноги на плечах этого мерзавца Бульбокаса? Хотя бы дверь закрывали, раз уж приспичило…

За восемнадцать лет службы Гипоталамус ни разу не опаздывал на работу. Нельзя утверждать, что подобное прилежание благотворным образом сказалось на его карьере. Должность помощника младшего архивариуса семнадцатой секции восемьдесят шестого отдела досталась ему по наследству. Следует однако отметить, что по его убеждению, разделяемому и некоторыми сослуживцами, у него были все данные, чтобы стать полноценным младшим архивариусом. Обладая феноменальной памятью, Гипоталамус мог с закрытыми глазами отыскать любое из семи тысяч вверенных ему досье и даже пересказать его содержание. В первых числах нового года в хранилище поступало двести шестьдесят семь папок и такое же количество папок девятилетней давности подлежало сожжению. С тяжелым сердцем провожал он в последний путь своих старых друзей, мысленно клянясь, что никогда их не забудет. И действительно, хранилище его памяти постоянно пополнялось, но, в отличие от вверенного ему архива, ничто в нем не подлежало уничтожению. Гипоталамус помнил содержание любой папки, сожженной, скажем, десять лет назад. И несмотря на то, что никто от него этого не требовал, он с жадностью набрасывался на только что поступивший архив и приобщал его к сокровищнице своей памяти.

Он ждал, что его заметят, оценят по достоинству и выдвинут на повышение. Лет восемь назад Гипоталамуса озарил луч надежды. В тот благословенный, день господин Тотос, новый шеф семнадцатой секции, прогуливаясь по извилистым коридорам хранилища, потерял дорогу и в поисках выхода наткнулся на дверь Гипоталамуса. Не желая признаваться перед подчиненным, что он попросту заблудился, Тотос молча подошел к стеллажу и наугад взял одну из папок. Раскрыл ее, задумчиво полистал: «Так, так… любопытно». И только тут вроде бы заметил Гипоталамуса: «А, это вы! Все забываю ваше имя…» «Гипоталамус, господин Тотос, помощник младшего…» «Да-да, вспомнил. Молодец, Гипопотамус, архива в отличном состоянии. При первой же возможности подумаю о вашем повышении. При первой же возможности… Да, кстати, вы не смогли бы проводить меня? У вас тут столько тупиков…»

С этого дня Гипоталамус стал трудиться с удвоенной энергией, однако никакого повышения не последовало. Должность младшего архивариуса – куда мог метить он – была занята господином Пимсом, который в обозримом будущем не собирался уходить в мир иной. Повышение в должности господина Пимса исключалось: будучи всего лишь восьмидесятипятипроцентным барриканцем, он достиг своего служебного потолка.