Чудовищное божество Мамурта   ::   Гамильтон Эдмонд

Возможно, именно его и хотели изобразить неведомые мне творцы, но некоторые детали явно не отвечали этому замыслу. Какое-то время я пытался разобраться, кому и зачем понадобилось изобилие столь своеобразного орнамента, но вскоре осознал тщетность своих попыток проникнуть в эту тайну.

- Такой же неразрешимой казалась мне и загадка самого города. Ну что, спрашивается, можно было извлечь для познания прошлого из этого нагромождения полузасыпанных камней? Я бы не смог даже поверхностно осмотреть это место: для сколь - нибудь длительного пребывания здесь у меня не хватило бы ни провизии, ни воды. Работы археологу тут было невпроворот. Несколько обескураженный, я вернулся к своим дромадерам и отвел их на открытую площадку среди развалин. Поставил там палатку. Вскоре наступила ночь. Сидя у скудного костра, я вдруг почувствовал, как на меня непомерным грузом навалилась абсолютная тишина этого места, пропитанного запахом смерти. Не слышалось ни смеха, ни человеческих голосов, ни криков животных; даже насекомые не жужжали. Ничего, кроме темноты и безмолвия, грозно давивших на меня и, мнилось, забивавших хилое пламя моего очажка.

- Погруженный в мрачные мысли, я не сразу обратил внимание на легкие шорохи, раздавшиеся за моей спиной. Но затем повернулся, намереваясь выяснить, в чем дело, и вздрогнул, покрывшись холодной испариной. Как я уже отмечал, моя палатка стояла на открытой площадке, где песок был гладко утрамбован ветром. И вот на этой естественной арене вдруг появилась маленькая воронка диаметром сантиметров двенадцать. И хотя это произошло достаточно далеко от меня - на расстоянии в несколько метров - но в отблесках костра место просматривалось вполне отчетливо.

- До этого в поле моего зрения не попадало ничего примечательного, даже малейшей тени. Тем более странным казалось неожиданное возникновение этой впадины, да ещё в акустическом сопровождении в виде легкого царапания. Пока я, остолбенев, смотрел на нее, звук повторился, и примерно в двух метрах от этого углубления, уже ближе ко мне, на песке появилась новая метка.

- Скованный ужасом, повинуясь какому-то безумному порыву, я выхватил из костра горящую головешку и изо всех сил запустил ею, словно истекающей огнем ракетой, в сторону образовавшихся лунок. Вновь послышалось поскрипывание, и у меня возникло ощущение, что "это" - уж не знаю что, но оставившее свои следы, - обратилось в бегство, если, разумеется, речь шла о каком-то живом существе. Я не мог вообразить себе, что бы это могло быть, поскольку вокруг меня ровным счетом ничего не просматривалось, не считая проступивших, словно по волшебству, следов.

- Случившееся меня потрясло. Не смог я забыться даже во сне - меня все время преследовали какие-то смутные видения, кошмары, навеянные этим мертвым городом. Было такое впечатление, будто все запылившиеся грехи минувших веков, совершенные в этом Богом забытом месте, ворвались в мои сновидения, безмерно отягощая их. Возникали причудливые формы, мрачные и сверхеъстественные, как если бы они были порождениями иного мира. Едва появившись, они, помельтешив, пропадали.

- Ту ночь я спал крайне плохо. Но первые же золотистые лучи солнца развеяли мои страхи, сняв угнетенность духа. Неудивительно, что примитивные народы так боготворили солнце!

- Едва обретя силы и мужество, я тотчас же отметил внезапно мелькнувшую мысль. В той надписи на каменном блоке, о которой я вам говорил ранее, торговец давно канувших в Лету времен упоминал об огромном храме в этом городе, причем, настаивал на его грандиозных размерах. В таком случае, где же его развалины? И я решил потратить на их поиски те немногие часы, что ещё оставались у меня. Если этот древний карфагенянин не обманывал, то обнаружить их, судя по всему, большого труда не составит. Так, во всяком случае, я полагал.