Драконье пламя   ::   Маккефри Энн

Пеллар с жалким видом закусил губу, плечи его затряслись от беззвучных рыданий, он едва сумел стереть надпись с доски, прежде чем написать новую.

«Я останусь. Не буду вам обузой».

Кайла прочла слова, сунула Кариесу в руки Зисту и крепко-крепко обняла Пеллара.

— Ты мой, — гордо сказала она, целуя его в макушку. «Я буду вас ждать здесь», — написал Пеллар в ответ.

— Обещаю, ты первый услышишь о нашем возвращении, — пообещал Зист, освобождая руку, чтобы похлопать парнишку по плечу.

* * *



— Он уже не машет, — сказала Кайла. — Бедный! Он так сутулится и такой печальный!

Зист выдохнул облачко морозного тумана и потянул поводья, подгоняя тягловых животных. Приходилось бороться с собой, чтобы не повернуть повозку обратно.

— Муренни пообещал, что присмотрит за ним, — сказала Кайла, заметившая, что повозка замедляла ход. — И это была твоя идея.

— Верно, — согласился Зист, сгорбившись. — Я думаю, мы обязаны разузнать об Изгоях как можно больше…

— Я с тобой не спорю, — перебила его Кайла, прижимая к себе Кариесу и инстинктивно укачивая ее.

— Скоро снова придут Нити, и что тогда будет? — продолжал Зист, без нужды повторяя свои доводы. — Если Изгоев будет много, что помешает им захватить холд или цеховой зал?

Кайла промолчала — она уже достаточно сказала прежде.

— Ладно, даже если они и не нападут, то что с ними станется, когда придут Нити? — задумчиво продолжал Зист. — Как можно обречь их на смерть, которой никому на Перне не пожелаешь?

— Я понимаю, милый, все понимаю, — успокаивающе сказала Кайла. Очевидно ведь, что супруг убеждает сам себя. Из последних бесед она знала, как ярко после прочтения книг впечатался в разум Зиста образ безмозглых Нитей, валящихся с небес и пожирающих все живое. — Мы говорили одно, Муренни другое, и вот теперь мы едем в этой повозке, одетые как Изгои…

— Слушай, а может, тебе тоже нарисовать на лбу «И»? — спросил мастер Зист, показывая на свою багрово-синюю отметину.

— Нет уж, — непререкаемым тоном отрезала Кайла. — И лучше бы тебе точно выяснить, как убрать эту гадость.

— Но это не настоящие синильные чернила, — напомнил он ей. Сок синильника, который использовался для клеймения Изгоев, не смывался и оставался на коже навсегда. — Немного хвойника, мыла, горячей воды — и сойдет!

— Это ты так говоришь, — заметила Кайла. Судя по тону, слова Зиста ее ни в чем не убедили.

Зист заметил, что тягловое животное замедлило шаг и тряхнул поводьями, подгоняя его.

— Я рад, что ты со мной, — сказал он Кайле, когда справился с животным.

— Я рада, что мы не взяли Пеллара, — сказала Кайла. — Десять Оборотов — слишком малый возраст, чтобы видеть то, что нам предстоит увидеть.

— Это уж точно, — согласился Зист.

— Кариеса — малышка, она ничего не запомнит, — продолжала Кайла, не то отвечая на невысказанный вопрос Зиста, не то успокаивая собственные страхи.

— У Изгоев есть дети, — заметил Зист. — Вот почему все особенно плохо.

— Да, — сказала Кайла. Она закинула за ухо прядь светло-каштановых волос, продолжая укачивать малышку Кариесу. Затем снова оглянулась. — Он ушел.

— Мы вернемся меньше чем через половину Оборота, — сказал, помолчав, Зист. — С ним все будет хорошо.

— Надеюсь, он нас простит, — сказала Кайла.

* * *



Зист направился по дороге вдоль берега к югу, к холду Тар, в земли Южного Болла, к теплу. Они с Кайлой предполагали, что теплые края должны привлекать Изгоев, для которых суровые зимы севера слишком тяжелы.

Дорога все еще была в снегу, колея вдоль берега едва наметилась. Даже укрывшись в повозке, Кайла плотно куталась и прижимала к себе Кариесу, чтобы обеим было потеплее. Зист на тряских козлах, одетый в несколько толстых, как у моряков, тиллекских свитеров, не пропускавших сырость и холод даже вблизи моря, обертывал ноги толстым одеялом.