Громкое мгновение   ::   Фостер Алан Дин

Будь проклята твоя энергия! Какого черта ты настаиваешь на этом?»

Уравнения не выглядят достаточно солидными. Но, глядя на выражение лица великого человека, Джером не был уверен, что и самый солидный математик в университете мог бы его сегодня переубедить. Он принял необходимость решения задачи.

Пятеро сенаторов. Джером попытался убедить себя, что он не прав, что не прав и Вильсон. Могло быть, конечно, и так. Стревелл знает, что делает. Говорили ведь, что СПАПИ нельзя построить, а он ее построил. Он доказал, что все ошибались. Среди его оппонентов некогда был и молодой, блестящий теоретик Кеннет Джером.

Надеюсь, Бог покажет мне, что я сейчас не прав.

Звучали тихие приветствия, представления и светские разговоры, маскирующие нервозность. Допустили всего двух журналистов, из «Нью-Йорк Таймс» и из «Шпигеля». Это были друзья Стревелла с давних лет. Теперь они вознаграждены за давнюю поддержку его. Стревелл никогда не забывает ни программ, ни друзей.

Он уселся на стул у пульта, коснулся рукой приборов, вполголоса поговорил с помощниками. Джером стоял позади. Он мог помочь великому человеку, если бы тот забыл какой-то пункт программы. Но у Стревелла тело молодого человека, а ум — как у немногих. Он не сорвется, ни физически, ни умственно.

— Прошу тишины, — сказал техник.

Многоязычное бормотание прекратилось.

Стревелл щелкнул выключателем:

— Кондиция?

— Есть.

— Вторая матрица?

— Подключена, — прозвучал тихий ответ.

Стревелл был слишком прозаичен для театральных жестов. Он просто нажал кнопку.

Банки мониторов запели в унисон. За наклоненным стеклом в Комнате замигали тысячи индикационных лампочек, зеленых, красных, синих. Все это было чисто автоматическим, но напоминало сотню рождественских елок, зажегшихся одновременно, и зрелище вызвало одобрительный гул среди наблюдателей.

Восемь СПАПИ-2 были размещены в основных городах США, еще 4 в Японии, а всего 16, составляющих Вторую матрицу. Японцы не были заняты в решении проблемы из-за конфликта по распределению времени и других сложностей. Все остальные во Второй матрице разрабатывали задачу, которую постарается решить СПАПИ-1.

Шесть больших спутников связи были временно позаимствованы из коммерческих служб для участия в постановке задачи для СПАПИ, сократив наполовину связь в Европе и США на целых восемь минут. На улицах было темно, а в Лондоне утро еще не наступило. Время было рассчитано так, чтобы меньше всего нарушить мировую коммерцию. Пять месяцев напряженной подготовки программы создали электронный поток с двух континентов, перелившийся в банки данных системы СПАПИ-1.

Восемь минут прошли в напряженном молчании. Джером почувствовал, что у него вспотели руки. Наконец, когда стрелка часов на стене перешла за отметку восьми минут, техник рядом со Стревеллом спокойно сказал: «Программа получена».

В Комнате светились огоньки СПАПИ, похожей на какое-то подводное чудище, ожидающее инструкций. «Это — не человек, твердо напомнил самому себе Джером. Это — нечто другое, в некотором смысле даже — превосходящее, но — не человеческое существо. Даже Стревелл с этим согласен».

Стревелл нажал кнопку с надписью: «Процесс решения», затем сел и закурил маленькую дамскую сигару. Наблюдатели беспокойно сопели. Зажегся красный свет под другой кнопкой с надписью: «Работа». Кто-то отпустил плоскую шутку по-французски. Кто-то тихо засмеялся. Все пока шло нормально. Не опасение технической неудачи, а важность проблемы, возложенной на СПАПИ, заставляла их нервничать. СПАПИ работала над вопросом, на невероятной скорости обрабатывая огромный объем информации. Обычно самая сложная задача требует трех минут. Часы отсчитывали время.

Прошло полчаса. Все так же горел красный огонек «Работа».