Истинная правда   ::   Пухов Михаил Георгиевич

 – На одной из этих машин отказал киберпилот. Надо посмотреть. Если какой-нибудь пустяк, сделаю на месте. А если что-то серьезное…

– Ты пойдешь в рубку? – Глаза у него расширились.

Я невольно расхохотался.

– Какая там рубка! Кабина, два кресла. Не повернешься.

– Но приборы там? – продолжал он допрос. – Рычаги управления там?

– Конечно, – простодушно признался я. – Где же им быть еще?

– Возьми меня с собой, – потребовал он.

– Но это не игра, – попробовал я объяснить. – Это работа…

– Папа! – сказал он. – Ты мне обещал.

– Только не говори маме, – попросил я, сдаваясь.

Несколько минут спустя электрокар мчал нас по направлению к космопорту.

Улицы в этот час были пустынны – все на работе. Незадолго до астровокзала мы свернули в боковой туннельчик, ведущий к служебному выходу. Сергей был в приподнятом настроении, что-то напевал.

На проходной я показал удостоверение вахтенному.

– А это что за гражданин?

– Он со мной, – сказал я. – Это мой сын.

– А где его документ? – спросил вахтенный.

– Ему не положено. Он еще маленький.

Минуту вахтенный размышлял. Ситуация, очевидно, была для него новой.

– Ладно, пускай идет. Под личную ответственность.

Скафандры нам выдали без проблем. Сережке, конечно, он был великоват, но только чуть-чуть – не такой уж он у меня маленький.

– Баллоны стандартные, – предупредил выпускающий. – На два часа. Справитесь?

– Конечно. Мне и часа хватит с гарантией. Двадцать минут туда, двадцать обратно, десять на месте. Ну, и десять на всякие осложнения.

– Ясно, – добродушно сказал выпускающий. – Только пусть лучше осложнений не будет. Хорошо?

Я опустил забрало, и мы прошли в воздушный шлюз. А спустя короткое время уже шагали под голубым светом Земли. Была середина лунной ночи – на Земле в эти дни новолуние.

Сказать, что Сергей был восхищен, – значит ничего не сказать. Он был ошеломлен. Похоже, он никак не ожидал, что ему выдадут скафандр. Настоящий, с индивидуальной системой жизнеобеспечения. На Земле я бы в таком весил килограммов сто пятьдесят, да и Сергей потянул бы на добрую сотню. Мы осторожно шагали по ровному реголиту – искусственного покрытия здесь никто не прокладывал, убрали крупные камни, и все. Не для важных персон. Но дорожка была ухоженной. До нас здесь ходили многие – все, кто работал на дальних лунных базах и опорных пунктах. Строители, ученые, инженеры…

– А там что такое? – Сергей вновь обрел способность задавать вопросы.

Его голос в моем шлемофоне звучал непривычно.

Он показывал направо. Там выступали из-за горизонта массивные строения промышленного блока.

– Это тебе неинтересно, Сережа, – сказал я. – Там качают нефть и гонят из нее керосин. Для двигателей. – Я махнул в сторону космопорта. – И еще вырабатывают жидкий кислород.

– Для скафандров? – Он произнес слово “скафандр” с особенным выражением. Я усмехнулся:

– И для скафандров, конечно. Но в основном его везут на те же заправочные станции. Горючее ведь не будет гореть без окислителя.

Некоторое время мы шагали в молчании. Идти стало чуть труднее: дорожка поднималась к вершине обычного для Луны плоского холма. Еще сотня шагов – и мы достигли места нашего назначения. Глазам открылась стоянка лунолетов.

Их было десятка два – старые, но надежные машины. В первом приближении это скругленный конус высотой метра три с половиной, опирающийся на четыре амортизатора типа “паучья нога”. Вся верхняя часть прозрачна, для облегчения обзора. Это и есть та самая “рубка”, в которую так рвался мой сын.

На боку каждого лунолета стоял опознавательный номер – две цифры, начертанные светящейся краской и обведенные черной каймой. Наш был с краю. Без дополнительных приключений мы забрались внутрь.