Энергия протеста   ::   Смирнов Игорь

Я тут малость отвлекся, а его и след простыл. Один туман за ветки кустов цепляется.

Щека милиционера слегка дернулась.

- Вы вот что, гражданин Штучкин, бросьте мне э... эти штучки! Где это видано, чтоб туман был жарким днем да еще на солнце? Что же, по-вашему, этот человек в туман превратился?

- Как есть, гражданин начальник... превратился.

Справка

4 июля 19,.. г. в 13 час. 30 мин. гражданин Штучкин Б. К. находился в состоянии легкого алкогольного опьянения.

Дата. Штамп. Подпись медицинской сестры здравпункта.

II. НАЧАЛО

...Белокурый медленно поднялся, руки его скользнули в карманы.

Участковый на всякий случай сказал:

- Гражданин Загранцев, следствие учтет, что при задержании вы не оказали сопротивления.

- Почему вы меня называете Загранцевым?

- А кто же вы?

Белокурый вяло пожал плечами. Участковый сдержанно усмехнулся:

- Значит, вы-гражданин Никто?

- Зовите так, если нравится.

- Мне больше нравится называть вас Загранцевым.

Белокурый задумчиво смотрел себе под ноги. Полуботинки его сильно износились, на правом стала отрываться подметка.

- Собственно, что вы хотите? - спросил он безучастно.

Сержант на мгновение опешил:

- То есть как - что?.. Я прошу вас пройти со мной!

- Опять туда же? - Белокурый устало покачал головой: - Не хочу. Да и бесполезно: как бы вы ни старались изолировать меня, я уйду. Уйду легким сквозняком, седым туманом, солнечным зайчиком или черной тенью ночи. Кем больше понравится... И не надо меня преследовать. Я делаю правое дело поймите это наконец! - и не от себя...

- Правое дело! - изумился сержант.- Да вы тут такого натворили, гражданин...

- В чем вы меня обвиняете? В том, что я совершил насилие над несколькими обиженными умом и чувствами людьми? В праве ли вы предъявлять обвинение мне, если те люди, в силу эгоизма и недоброй души, сами совершили насилие над сотнями сограждан? Заметьте: не над одним, не над двумя, а над сотнями! Где же тут логика? Есть ли у вас жесткие законы охраны спокойствия людей и живой природы?

Участковый шумно вздохнул.

- Заговорили вы тут меня!-сказал он, неуверенно шагнув к скамье.-Давайте-ка сядем и... разберемся.

- Нам с вами не разобраться, сержант, тем более что я пока чувствую себя не слишком уверенно.- Он медленно помассировал виски, исподлобья взглянул на участкового: - Думаю, двух-трех дней будет достаточно, чтобы я вошел в норму. И прошу вас это время не преследовать меня...

- Не преследовать! Да вы за час натворите такого!.. Нет уж, пройдемте со мной, гражданин... гм!

Белокурый опустил голову и с минуту размышлял.

- Не могу,- наконец сказал он.- В условиях изоляции мне трудно сосредоточиться, трудно думать. А ведь это теперь для всех нас самое главное.

Участковый занервничал. Ударил рукой по кобуре:

- Ну вот что, кончайте разводить демаюгию! Некогда мне тут с вами нянькаться! Пр-ройдемте!..

На мгновение сержанту показалось, что луна метнулась с неба и вдруг оказалась на том месте, где стоял задержанный. Постепенно свет ее мерк, угасал... Белокурый исчез.

- Эй, где вы, черт вас подери! Перестаньте валять дурака!

Возле самого уха зазвенел комар, и участковый совершенно явственно услышал:

- Теперь-то понимаете?

- Да, да, понимаю, черт подери! Понимаю!

- Ну вот и хорошо.

Конечно, он ничего не понимал. К горлу подкатила тошнота, в ногах почему-то почувствовалась слабость. В висках стучало. Он опустился на скамью.

- Вот и хорошо,- повторил рядом тот же знакомый голос.

Не поворачивая головы, сержант уже знал, что белокурый сидит рядом и спокойно, немного сонно смотрит на него.

- Чертовщина! - с усилием сказал участковый.Кто же вы?

- В любом случае не Загранцев. Ваш Загранцев вернется, видимо, лишь тогда, когда уйду я.