Капитолий (Сага о Вортинге - 2)   ::   Кард Орсон Скотт

- Дэл, и ты действительно посмел тратить впустую время учителя? спросил Локен Бишоп сына своего слуги.

Дэл промолчал. Он перепугался до смерти и просто не знал, что сказать. За него ответил Берген:

- Это была моя идея. Чтобы он учился вместе со мной.

Какая разница - двое учатся или один?

- Учитель требует дополнительной оплаты. Тебе, Берген, пора бы уже понять цену деньгам. В общем, так, либо ты берешь уроки один, либо прощайся с рисованием.

Но Берген все-таки упросил учителя ("Ты в одну секунду вылетишь отсюда. И не только из города, но и с планеты тоже!"), чтобы тот позволил Дэну сидеть тихонечко рядом и смотреть, как они занимаются. Ради этого Дэлу пришлось отказаться от карандашей и бумаги на уроке.

В девять лет Бергену прискучило рисование, и он уволил учителя. Затем он увлекся верховой ездой, опередив в этом увлечении многих мальчишек своего возраста. На этот раз Берген настоял на том, чтобы отец приобрел двух лошадей и позволил Дэлу сопровождать его на прогулках.

Детство - идиллическая пора. Разумеется, каких-то разочарований все равно не миновать, и иногда Дэл и Берген по несколько дней видеть друг друга не могли. Но эти редкие случаи остались погребенными под лавиной других, более счастливых воспоминаний и быстро забылись. Ежедневные прогулки на лошадях уводили их далеко от дома, но в какую бы сторону они ни направились, они могли ехать целый день и все равно не выбрались бы за границы владений отца Бергена.

Зачастую Берген на долгие часы забывал о том, что именно он здесь хозяин, а Дэл - всего лишь слуга по контракту, и вскоре мальчики стали лучшими друзьями. На пару они вымазали лестницу воском, так что родная сестра Бергена чуть не убилась, поскользнувшись на ступеньках - причем Берген принял всю вину на себя и стоически снес наказание, поскольку его всего лишь заперли в комнате на денек, но если б на подобном проступке поймали Дэла, слугу бы нещадно избили и выгнали взашей. На пару мальчишки прятались в кустах и следили за парочкой, которая, проехавшись нагишом на лошадях, совокуплялась на камнях утеса - и еще долгое время спустя гадали, не этим ли занимаются родители Бергена за запертыми дверьми. На пару они излазали каждую лужу в поместье, а костры разводили чуть ли не на каждом шагу. Они столько раз спасали друг другу жизнь, что сбились со счета, кто кому должен.

А потом, отпраздновав четырнадцатилетие, Берген вдруг вспомнил, что когда-то, будучи еще мальчишкой, рисовал.

Один из дядюшек, заехав погостить, заметил как-то:

- А вот и Берген, мальчик, который любит рисовать.

- Рисование было детским капризом, - усмехнулась мать. - Он уже вырос и больше подобными глупостями не занимается.

Берген не привык сердиться на мать. Но в возрасте четырнадцати лет немногие способны спокойно сносить насмешки и не реагировать на обвинение в "детских глупостях".

- Да неужели, мам? - немедленно встрял в разговор Берген. - Тогда почему же я все еще рисую?

- И где же ты рисуешь? - удивилась она.

- У себя в комнате.

- Что ж, покажи мне тогда свои работы, крошка-художник. - От "крошки" беситься хотелось.

- Я сжег их. Свою лучшую картину я еще не нарисовал.

Услышав это, мать и дядя громко расхохотались, а Берген выскочил из комнаты, сопровождаемый верным Дэлом.

- Какого дьявола, куда же все подевалось? - сердито ворчал он, роясь в шкафу, где раньше складировались принадлежности для рисования.

Дэл смущенно кашлянул.

- Берген, сэр... - проговорил он (по исполнении двенадцати лет Берген вступил в пору совершеннолетия, и согласно закону, все наемные работники, трудящиеся на него или на его отца, в разговоре с ним должны были употреблять вежливое обращение "сэр"). - Я думал, вам уже не понадобятся ни краски, ни все прочее. Это я их забрал.