Курсант Плошкин   ::   Варшавский Илья

Двенадцать человек.

- Какой курс?

- Все первокурсники. Двенадцать козерогов.

- Примите к правому борту.

- Есть!

- Что еще?

- На подкидыше - доктор. Радирует, что все в порядке, медикаменты получены.

- Так.

Капитан задумался. Опять первый курс. Щенки. На перегрузках будут лежать трупами, потом, в невесомости, заблюют весь корабль. Пробный рейс, так называемое "окосмичивание кадров". Капитан терпеть не мог этого выражения. Окосмичивание! Чушь это, а не окосмичивание! Подумаешь, старт с постоянной орбиты, удлиненный эллипс вокруг Марса и возвращение на орбиту. Дать бы им настоящий взлет и еще посадочку на Венере, вот тогда бы узнали, что такое "окосмичивание". Половина бы подала заявление об отчислении из училища. Но что поделаешь, если планетолет "Альдебаран" уже давно переведен в класс 4-Е без права посадки на планеты. Еще года два его будут использовать в качестве учебной базы, а затем...

- Спасибо, мастер, чай у вас действительно великолепный.

- Подождите.

Старший помощник снова сел.

- Вот что, - капитан расстегнул воротник кителя, - вы уж займитесь сами с курсантами. Главное, чтобы они сразу включились в работу. Ничто так не разлагает молодежь, как безделье. Никаких поблажек на всякие там недомогания и прочее. Железная дисциплина и работа излечивают все хворобы.

- Будем разбивать на вахты?

- Обязательно. По четыре человека. Из каждой вахты двоих боцману. Пусть с ними не миндальничает.

- А остальных?

- В штурманской рубке и в машине. По очереди, каждые сутки. Во вторую половину рейса произведете перемену без выходных.

- Чепуха все это, - сказал старший помощник, - все равно курорт.

- Вот вы и позаботьтесь, чтобы не было курорта, погоняйте как следует.

- Автоматика, тут особенно не погоняешь, времена не те.

- Не те, - согласился капитан. - Вот спросите у этих козерогов, чего их понесло в училище, и они вам непременно наплетут про романтику космоса, а какая теперь романтика? Вот раньше...

- В наше время, - кивнул старший помощник.

Капитан хлопнул рукой по столу.

- Да я не о том! Вот, скажем, мой прадед, он был капитаном парохода.

- Чего?

- Парохода. Плавал по морям.

- Зачем? - лицо помощника выражало полное недоумение.

- Ну, перевозили разные грузы.

- Странно. Кому могло прийти в голову таскать грузы морем, среди всех этих нефтяных вышек?

Капитан пожал плечами.

- Вероятно, их тогда было меньше.

- Все равно анахронизм.

- Романтика, - задумчиво сказал капитан. - Тогда люди были другие. Вот послушайте.

Он открыл папку.

"Названный Сергей Малков, списанный мною, капитаном парохода "Жулан", в Кардиффский морской госпиталь, направляется в пределы Российской империи, удовлетворенный денежным довольствием по день прибытия, что подтверждается подлинной подписью моей руки и приложением Большой Гербовой Печати Российского Генерального Консульства в городе Лондоне".

- Н-да, - сказал помощник.

- Это мой прадед, капитан парохода "Жулан", - самодовольно сказал Чигин. - Папка и хронометр - наши семейные реликвии.

- Плавал по морю! - хмыкнул помощник. - Что ни говорите, анахронизм!

Капитан нахмурился.

- Ничего вы не смыслите, чиф. Это вам не космолетом командовать. Тут кое-что еще требовалось. Отвага, мастерство. А парусный флот? Какие люди там были?! "Травить правый бом-брам-брас!" Как это вам нравится?!

- А что это значит?

- Ну, команда такая, - неуверенно сказал капитан.

- Не понимаю я этого, - развел руками помощник, - не понимаю, и все тут! Что за бом-брам?

- Я теперь тоже многого не понимаю. Раньше вот так все знал, выставил капитан растопыренную пятерню, - а теперь, извините, не понимаю. В позапрошлом году направили на двухмесячные курсы изучать эти новые звездолеты. Лекции читал такой, лопоухий.