Лезвие вечности   ::   Быстров Андрей

 – Выключай свой телевизор и покажи мне фотографии, где она во всей красе.

Профессор отключил монитор и достал из шкафа папку под номером семь. Раскрыв ее, он вынул несколько больших цветных фотоснимков, запечатлевших ту же девушку обнаженной, и передал генералу. Тот, просмотрев фотографии, одобрительно хмыкнул.

– А эти цифры внизу? – поинтересовался Курбатов.

– Параметры фигуры и всякая медицинская дребедень. Зачем тебе? Вот же товар лицом… Впрочем, могу прокомментировать – фигура нестандартная, если сравнивать с классическими образцами. Но, Алексей Дмитриевич, ты видишь…

– Вижу, вижу, – откликнулся Курбатов, возвращая профессору снимки. – Эх, и почему я верный муж…

– Ты? – поразился Колесников. – Когда ты успел жениться?

– Да ну тебя, не понимаешь солдафонского юмора, – нахмурился генерал. – Ладно, теперь рассказывай подробно.

Перебирая бумаги в папке, профессор опустился в кресло возле генеральского.

– Ее привезли в институт Склифосовского десятого мая – автомобильная авария на углу Бутлерова и академика Волгина. Там произошло столкновение, занесло автобус. На девушку пришелся удар всей многотонной махины. В крайне тяжелом состоянии ее доставили в реанимацию. Несмотря на усилия врачей, наступила клиническая смерть… Медицинские подробности интересуют?

– Да, но лишь в одном плане. Мы вернемся к этому позже, а пока продолжай.

– И вот представь себе, из состояния клинической смерти она выкарабкалась практически сама. Конечно, без врачей не обошлось, но если бы не ее невероятная воля к жизни и поистине удивительная сопротивляемость организма…

– Редкий случай?

– Очень. После этого я и взял ее на карандаш… Кто у нас курирует проект в Склифе?

– Одинцов.

– Верно, Одинцов… Он провел первичные исследования, и у него глаза на лоб полезли… Исключительно удачный генотип, словно по заказу… Вследствие чего ее и перевели к нам, едва она немного окрепла. Здесь я принялся за нее всерьез. В моей схеме сто девяносто семь параметров, и по ста семидесяти результат положительный.

– А остальные параметры? – снова нахмурился Курба­тов.

– Ну, знаешь!.. – Профессор всплеснул руками. – Идеала в природе не существует. Лучший из предыдущих кандидатов едва дотянул до ста двадцати шести.

– Гм, гм… – Курбатов повертел в руках нераспечатанную пачку «Мальборо». – Хорошо. Ты ученый, тебе виднее. А я всего-навсего солдат…

– Вот именно, – проворчал профессор. – Понимаешь, показатели выдающиеся…

– Да-да, уже понял. А кто она?

– Ее зовут Ольга Иллерецкая.

– Ого! Воистину дворянская фамилия.

– Да, старинный род. Очевидно, длительный отбор отразился на качестве генотипа. Ей восемнадцать лет, студентка архитектурного института.

– Родственники?

– Тут занятная история. Старшие Иллерецкие, отец и мать, год назад надумали переселиться в Канаду, где у них родня – какой-то местный священник русской общины, седьмая вода на киселе. А Ольга отказалась наотрез. Поссорилась с родителями в пух и прах. Они уехали, она их не провожала… Но все же они оставили ей квартиру и немного денег. И, поскольку тех денег надолго не хватило, Ольга стала подрабатывать художницей в Доме культуры… С родителями даже не переписывается.

– Скверно! – Генерал стремительно поднялся с кресла, отошел к дальней стене и резко повернулся на каблуках. – Как поссорились, так и помирятся! И рванет наша Оля за кордон, а мы…

– Не рванет, – успокоил генерала Колесников. – Я провел серию тестов под гипнозом. Состояние психики Иллерецкой исключает возможность отъезда.

– Полностью?! – рявкнул Курбатов.

– Конечно нет, – удивился профессор. – Речь идет не о железяке какой, а о живом человеке… Но посуди сам, Алексей Дмитриевич.