Магиер Лебиус   ::   Мельников Руслан

Одни сосредоточенно молились, другие давали мысленные обеты прекрасным дамам, о чем те и не узнают никогда, третьи же нарочито громко шутили и спорили, какие отступные можно взять за коня и латы побежденного.

Судьи самым тщательным образом осматривали, измеряли и взвешивали оружие поединщиков, дабы ни у кого не имелось явных преимуществ. Расторопные слуги проверяли упряжь рослых боевых коней, покрытых длинными, до самых бабок, цветастыми попонами. Деловитые оруженосцы помогали благородным синьорам облачиться в турнирные доспехи и накрепко затягивали тугие ремни тяжелого снаряжения.

Список пар, долженствующих участвовать в копейных сшибках, был составлен давно, и очередность схваток строго определялась накануне турнира. Однако, по старой остландской традиции, проезд к обоим концам ристалища оставался свободным. Таково неписаное правило – на тот случай, если какой-нибудь проезжающий мимо странствующий рыцарь решит испытать удачу в чужих краях или если в последний момент вдруг появится кто-то из запоздавших гостей.

Впрочем, старые правила – всего лишь старые правила, не более. На Нидербургском ристалище больше никого не ждали. Странствующие рыцари былых времен нынче странствуют разве что в рыцарских же романах да в песнях миннезингеров. В остландские земли, по крайней мере, эта публика не заглядывала давненько. Приглашенные же Рудольфом Нидербургским участники состязания съехались на турнир еще за пару дней до начала боев. Приглашенных, в общем-то, насчитывалось немного – десятка два. Но зато какие то были гости!

Под Нидербургом собрался практически весь цвет остландского рыцарства – представители лучших, знатнейших, а главное, влиятельнейших фамилий курфюрства и окрестностей. О чем и свидетельствовали вывешенные вдоль ристалищной ограды гербовые щиты и реющие над головами зрителей штандарты. С щитов и знамен на поле рыцарской чести и доблести горделиво взирали львы, единороги, драконы, волки, орлы, медведи, вепри, быки и прочая геральдическая живность. И за каждой грозной тварью, надо заметить, стояла немалая сила.

Во всем этом впечатляющем гербовом ряду восточного и крупнейшего, между прочим, имперского герцогства-курфюрства, а также примыкавших к нему владений не хватало, пожалуй, лишь одно-го-единственного геральдического знака. На Нидербургском ристалище отсутствовала серебряная змея властителя пограничных Верхних Земель – Альфреда, маркграфа Оберландского. Того самого, которого в народе давно и не без оснований прозывали Альфредом Чернокнижником.



ГЛАВА 2

Горные вершины Оберландмарки, овеянные недоброй славой, в солнечную погоду хорошо просматривались со стен и башен Нидербурга. Как же – ближайшие соседи! Но порой самый близкий сосед – не самый желанный гость на празднике. И об отсутствии маркграфа ни хозяева, ни участники турнира особо не тужили. Уж скорее наоборот…

Простолюдины откровенно побаивались властителя Верхней Марки, а благородное рыцарство всячески старалось ограничить общение со змеиным графом. Альфред отвечал соседям тем же, предпочитая участь добровольного отшельника. Сам Чернокнижник крайне редко покидал свое маркграфство. И благодаря многочисленным сторожам, разъездам, постам, заставам и малым порубежным крепостцам, поставленным на всех более-менее проходимых и проезжих дорогах и тропах, не позволял без своего ведома и разрешения пересекать оберландскую границу прочим. Ни в том, ни в другом направлении. Возможно, поэтому о закрытых Верхних Землях и ходили противоречивые, невероятные, а зачастую и пугающие слухи.

Не всех, правда, пугающие. Известно ведь: куда добропорядочный человек совать нос остережется, греховный люд всегда полезет с радостью.