Маяк Хааргад   ::   Володихин Дмитрий Михайлович

Каждый, кто способен пройти сквозь каменное жерло и выйти в город Самат через Портал Чужих Снов, вступает на землю Провинции в длинном серебристом балахоне на голое тело. Это немного напоминает наряд грустного клоуна Пьеро. Безымянный маг ни разу не делал попыток познакомиться, и, следовательно, не стоило навязывать ему свое общество. Здесь так не принято. Вообще, правила этого мира сами проникают в сознание, и если тут нечто считается непозволительным, то даже мысли не возникает, – почему? Да потому что нарушение будет стоит дорого, вот и всё…

Вот его собеседник, ни в малой степени не похожий на человека. Непонятно, чем он производит звуки человеческой речи, а ведь маг отлично его понимает! Больше всего он похож на огромный целлофановый пакет, наполненный прозрачной маслянистой жидкостью, осколками керамических цветочных горшков, тоненькими палочками и маленькими блестящими чешуйками. Где у него рот? Где у него уши? Существо испускает слабое сияние, тяжело ворочается в кресле, иногда по его поверхности проходит быстрая волна ряби. Хм. Любопытно. Это не может быть истинным обликом. Иллюзия, обманка. Если умеешь подстраивать зрение, обязательно разглядишь внутреннюю суть… ну-ка… конечно!.. расплывается вся эта целофанная бутафория, расплывается… и… и… девица. Худенькая, рогатенькая, голенькая. Очень приятно.

А это что за…

Странная двоица загораживала стол в самом дальнем углу, по соседству с дверью на кухню. Кажется, там тоже кто-то сидит. Она? Она?? И с ней… кажется… кто-то еще… какой-то… безобразный уродец агрессивного вида… странно, таких не пускают в Самат, таким нечего делать в самом прекрасном городе вселенной… Или… нет. Нет. Просто тень необычной конфигурации, зазубренная, двоящаяся… никого там больше нет. Но она-то как здесь оказалась? Невозможно!

Ни при каких обстоятельствах она не могла сюда попасть, да она вообще никуда не могла попасть! С каких это пор видения, чистые порождения фантазии обрели способность к жизни?

Знания, полученные гостем таверны «Мистраль» за двенадцать лет усердных занятий тайной наукой, говорили: «Вот магия, а вот бред. Следует четко различать, что реально».

Боль, ужас, жертвы – это было ему понятно. Но бред, ставший частью реальности? Увольте.

Черноволоса. Волосы – чистая тьма, как бывает чистым золото или серебро. Длинные, прямые, свободные от шпилек, заколок и прочих оскорбительных нелепостей, они сбегали ночным ручьем до пояса.

Смугла. Такой оттенок кожи белой женщине загар даровать не способен, он рождается только тогда, когда твердая сила полуночных земель смешивает кровь с преступной яростью полдня. Человек с подобной кожей способен придать пороку величие в глазах простецов.

Желтоглаза. Но в этой желтизне очень мало жаркого кошачьего солнца и много студеной волчьей луны… Два стылых лунных огня поселились в ее очах.

Тонка. В ней нет ничего простого, ничего, связанного с обилием и щедростью жизни. Полночь и водяной демон иногда зачинают красавиц, жестоких на ложе, томных в полуденный час, хладнокровных и высокомерных. Они похожи на прекрасные хищные цветы и по рождению своему входят в высший свет Ночи, аристократию Тьмы.

Вот уже тысячу лет, как ей двадцать пять.

На ней было платье из кофейного шелка, лишенное разреза на груди и опускавшееся до пят; длинные рукава оставляли открытыми только ладони. Ей ни к чему обнажать лишний миллиметр тела, она и без того способна взять в плен чей угодно взгляд. На ее левом плече он разглядел золотую брошь-заколку в форме буквы «рэш», подаренную им пять лет назад…

– Эльхона… Эльхона!

Все, кому случилось быть в таверне в тот час, немедленно повернулись на голос последнего ее гостя. Слишком громко, слишком неуместно звучал он в этих стенах.