Крысятник   ::   Сухов Евгений

Приставил к промежутку между ребрами острие и слегка пристукнул ладонью, вот и вся наука…

Шагнув вперед, Серый коротко съездил Лосю по губам. Тот дернулся и получил добавку — рукоятью пистолета промеж глаз. Так и обвис на шатком заборе вокруг дома своей матушки, которую примчался проведывать.

Про Лося и про его матушку Серому тоже покойный земеля рассказал, с которым они в одной семье кентовались — на зоне все норовят сбиться в стайки, чтобы легче переносились тяготы зэковской жизни. Этот земеля по прозвищу Кукан много чего знал и в разговорах удержу не знал. За длинный язык и пострадал в свое время. Где-то чего-то ляпнул, кто-то про то проведал. Земелю, который до тех пор считался честным вором и с самим Варягом корефанил, чуть было не опустили, но потом сделали скидку на его молодость и заслуги и просто перевели в разряд мужиков. А все истории при нем остались. В том числе про общак, который Варяг держит. И про подручного Варяга — Лося.

Если не считать воров, то у Лося лишь один близкий человек остался — престарелая мать, проживающая в деревне Пятихатки. Ухаживать за ней он соседей приставил, которым за то платил. Однажды, когда старуху дачники обидели, он среди ночи из города примчался, дачников тех нашел и наказал их так, что потом чуть не схлопотал несерьезную бакланью статью за нанесение побоев и унижение человеческого достоинства. Короче, любил Лось свою матушку. На этой его струнке и сыграл Серый.

* * *



Когда Лосю позвонил мужик, представившийся соседом его матери, и сказал, что мать при смерти, он, долго не раздумывая, запрыгнул в тачку и помчался в Пятихатки. Корешей среди ночи будить не стал, чем они могли ему пособить? Лишь потом, когда из темноты шагнула незнакомая фигура с пикой в руке, он смекнул, что говор звонившего показался ему мало похожим на деревенский. Но теперь было поздно локти кусать. Тем более что до них Лось дотянуться никак не мог. Ловко его этот чернявый фраер к забору пришпилил. Как жука для коллекции.

Придя в себя, он первым делом попытался поднять левую руку, но из этой затеи опять ничего не вышло.

— Не напрягайся, — глумливо ухмыльнулся чернявый. — Я тебе нервный узел проткнул. И это только один маленький фокус из моего обширного репертуара.

Очевидно, в этот момент он чувствовал себя творцом и дьяволом одновременно, во власти которого было загубить чужую душу или подарить ей жизнь.

— Звонил ты? — угрюмо спросил Лось.

— А то кто же? — на этот раз хвастливо усмехнулся чернявый. Взявшись за рукоять заточки, он поднапрягся и выдернул ее из забора, освободив правую руку Лося. Заметив, что тот сжал ее в кулак, поднял ствол на уровень живота противника и предупредил: — Матушка твоя сейчас десятый сон видит. Каково ей будет, если она на шум выбежит и сыночка своего мертвым увидит?

Лось представил, но не себя ему стало жаль, а мать. Пропадет без него старушка в этой проклятой жизни.

— Я так понимаю, у тебя дело ко мне есть? — спросил он. — Так давай отъедем куда-нибудь и разберемся. Я не убегу, отвечаю.

— Небось в тачке волына припрятана? — чернявый кивнул на стоящую поодаль машину. — Думаешь, ты хитрее меня? Нет. — Он покачал головой. — Здесь поговорим. И если результаты беседы меня не устроят, то тебе уже никуда ходить не придется.

— Ладно, давай базарить. — Лось расставил ноги пошире.

— Давай. — В голосе чернявого отчетливо слышались насмешливые нотки. — Только будь, пожалуйста, паинькой и не делай лишних движений. Я очень не люблю нервных людей и при каждом удобном случае сокращаю их количество на земле.

— Ты по делу говори, — предложил Лось. — А то нагнал пурги — прямо в ушах свистит.

— Давай по делу, — согласился чернявый, неотрывно наблюдая за каждым движением собеседника.