Оборона тупика   ::   Жуков Максим

Он сел за столик напротив Струева, который уже ждал его.

– Ну что, доцент, – спросил Суворов, – ты заказал мне «Черный лесной»?

Струев кивнул.

– Слышь, чудик, еще раз программнешь меня, шею сверну, понял?!

Струев снова кивнул.

– И как ты умудрился? Мы говорили по телефону?

– Угу.

– Ну и что ты хочешь мне сказать?

– Я придумал, – ответил Струев.

– Что ты придумал?

– Я придумал, как все можно сделать.

– Ты что, серьезно?

– Абсолютно, – Струев закурил и откинулся на спинку стула. – Я придумал. Все может получиться.

– Может? И какова вероятность успеха? – спросил Суворов.

– Двадцать три процента, – ответил Струев.

Официантка принесла кофе. Пока она не ушла, оба молчали.

– Негусто, – произнес наконец Суворов, – совсем негусто.

– Больше уже не будет, Данила, – сказал Струев, – да и времени не осталось совсем. Так что или прекращай свой треп про Россию и мир, или давай браться за дело.

Суворов высыпал в свою чашку сахар, размешал его и стал пить кофе. Допив до половины, закурил сигарету и уставился куда-то в сторону.

– Ладно, – наконец прервал он молчание. – Кому-то, может быть, и не хочется, чтобы моя страна жила, кто-то вообще не понимает, какого черта русские живут на такой большой и богатой территории, но вот хрен им с маслом! Доцент, ты за базар отвечаешь про свои эти чертовы двадцать три процента?

Струев только развел руками. Суворов мрачно хмыкнул и, понизив голос, глядя прямо в глаза собеседнику, сказал:

– Я убью тебя и всю твою семью, родных и близких, если ты предашь. Сделай со мной то же самое, если предам я.

Струев, не отводя глаз, придвинулся поближе к Суворову и сипло повторил:

– Я убью тебя и всю твою семью, родных и близких, если ты предашь. Сделай со мной то же самое, если предам я.

– Расплатись за кофе, – сказал Суворов, вставая. – Я позвоню тебе завтра.

– Так мы начинаем? – спросил Струев.

– Уже начали. Надо заняться семьюдесятью семью процентами.



Глава 1



Амстердам. Отель «Элиби».

Четверг, 16 мая 2024 г. 22:15.



В беспросветном отчаянии, не приносящем никакого физического дискомфорта, кроме похмелья, в сочетании с пьяным цинизмом есть своя особая сладость. В просмотре телевизионных программ, особенно когда уже ополовинена бутылка виски, тоже есть своя особая сладость. Сочетать же эти два соблазна еще слаще, тем более так забавно прыгать с канала «RussTV» на «Sky News» и обратно, смеяться, обзывать всех болванами, прерывать смех и ругательства чуть ли не слезами прозрения и знать, знать всю реальную подноготную, предвидеть… что? Не важно. Быть пьяным обладателем истины в последней инстанции перед экраном телевизора очень приятно. И горько. А в такой горечи и кроется сладость. И надо быть закоренелым трезвенником и необразованным, непросвещенным идиотом, чтобы этого не понимать.

Иван Андреевич Струев, обладатель ветеранской карточки инженерно-спасательной службы, бывший Советник, жил в Амстердаме уже 12 лет, куда уехал из России, разругавшись со своими бывшими коллегами и заявив о бессрочном отпуске. Ветеранская карточка давала возможность жить безбедно неограниченное время в любом городе Европы. Струев снял квартиру и зажил тихой жизнью интеллигента-алкоголика. Время между чтением и питием делилось примерно поровну, на себя и на все остальное ему было глубоко наплевать, поэтому менять что-либо в своей жизни ему было не к чему. Через два года, сразу после нашумевшего гамбургского кризиса, он почти перестал пить и большую часть времени проводил за чтением в своей квартире и центральной библиотеке, стал завсегдатаем букинистических магазинов.