Один против всех   ::   Ван Вогт Альфред

Но тот, кем бы он ни был, предпочел отмолчаться.

Было ясно, что люди не чувствовали ныне той свободы в выражении мнений, которая была при покойном директоре Мортоне. Кент уже ухитрился дать всем понять, что считается лишь с точкой зрения начальников отделов. В равной мере он показал, что не считает нексиализм полноправным подразделением. Вот уже несколько месяцев, как исполняющий обязанности директора и Гросвенор, внешне относясь друг к другу вполне корректно, избегали контактов не вызванных строгой деловой необходимостью. Более того, за это время новый шеф успел укрепить свое положение, добившись принятия ряда решений, расширяющих полномочия его собственной секции под предлогом необходимости избегать дублирования функций.

Первым на просьбу Кента решился откликнуться откуда-то из глубины помещения Смит. Поднявшись, костлявый и угловатый биолог сухо бросил:

- Вижу, как ерзает на своем месте от нетерпения высказаться господин Гросвенор. Неужто он страдает чрезмерной вежливостью и не решается выступить прежде тех, кто старше него? Так что же вам хотелось бы нам сказать, господин Гросвенор?

Выждав, пока не утихнут смешки, - кстати, Кент оставался при этом непоколебимо серьезным - Гросвенор отозвался:

- Несколько минут назад кто-то в зале предложил развернуть корабль и вернуться на Землю. Хотелось бы услышать от этого господина обоснования его тезиса.

В ответ - гробовое молчание. Гросвенор заметил, как посуровел Кент. Действительно, весьма странно выглядел тот факт, что на борту был некто, кто, высказав суждение - пусть оно даже оказалось столь кратким и не нашло никакого отклика, - теперь затаился. Многие удивленно переглядывались.

И вновь в роли возмутителя спокойствия выступил Смит.

- И когда же это случилось? Что касается меня, то я что-то не припоминаю такой реплики. Его дружно поддержал нестройный хор голосов.

Глаза Кента засверкали. Он ринулся в дискуссию, словно ожидал от неё каких-то лавров для себя лично.

- Давайте-ка все расставим по местам, - вспыхнул он. - Вопрос стоит только так: либо подобное заявление имело место, либо его не было. Кто из участников совещания зафиксировали его? Поднимите руки!

Никто в зале не шелохнулся. Кент слегка язвительным тоном обратился к нексиалисту:

- Господин Гросвенор, поясните, что именно вы расслышали.

Тот с достоинством неторопливо ответил:

- Насколько помнится, сказано было следующее:"Хотите считайтесь с моим мнением, хотите нет, но этому звездолету пора возвращаться к порту приписки". Сейчас мне уже ясно, что эта фраза возникла в результате стимуляции слуховых центров в моем мозгу. Нечто, находящееся вне пределов корабля, крайне желает, чтобы мы поскорее убрались отсюда, и я это почувствовал. - Он пожал плечами. - Разумеется, я не могу сейчас сколько-нибудь убедительно проанализировать то, что произошло.

Кент, заметно напрягшись, вызывающе спросил:

- Все мы по-прежнему пытаемся понять, господин Гросвенор, почему только вы один восприняли эти слова.

Нексиалист, упорно игнорируя неприкрытую враждебную иронию Кента, степенно парировал:

- Я и сам вот уже несколько секунд раздумываю над этим. Помнится, во время инцидента с Риимом мой мозг подвергся усиленной стимуляции. Не исключено, что после этого я стал более восприимчив к аналогичного рода сообщениям.

Возможно, именно этим обстоятельством объяснялось и то, что он сумел различить посторонние глухие шумы даже в экранированных кабинетах своего отдела.

Гросвенор ничуть не удивился тому, что после напоминания о его решающей роли в схватке с Риимом, лицо исполняющего обязанности директора Кента исказила гневная гримаса.