Пересечение пути   ::   Бушков Александр Александрович

Так гласит строгий кодекс чести. У соплеменников охотника нет привычки набрасываться на чужого только за то, что он чужой. Саванна принадлежит всем, кто идет по своим делам и не путается в чужие, уважает чужую тропу.

Поэтому охотник выпускает копье, повиснувшее на запястном ремешке, показывает тем двум раскрытые ладони, дает понять, что на беззлобность он отвечает тем же и не видит причин для схватки, что он - солидный охотник, знающий закон саванны и соблюдающий его, а не член шайки бродяг. Они явно поняли - тоже показывают пустые ладони. На этом пути их должны разминуться - как с ними объясниться, да и зачем? Достаточно того, что обе стороны уважают чужую тропу и показали это.

След зовет, зовет долг, и охотник, отодвинувшись бочком, бочком, вновь переходит на размеренный бег. Ощутив мимолетный прилив любопытства, он все же оборачивается, как раз вовремя, чтобы увидеть бесшумно взмывающий в небо порыв замороженного ветра, ледяную птицу в синеве. Он не собирается над этим думать - мир необозрим, и в нем всегда можно столкнуться с тем, чего не видел прежде. Вереницы странных предметов и загадочных явлений бесконечны. Старики рассказывают о вещах и занятнее, и если уделять им время и мысли, таковых не останется на исполнение долга. А его долг, как и прочих охотников, - добывать для племени мясо. Так что по возвращении все уместится в несколько коротких слов. А может, он и вовсе не будет упоминать о сегодняшней встрече. Лучше уделить внимание небу - его цвет меняется...

Бугорок впереди растет и принимает облик уткнувшегося мордой в землю оленя - ветвисторогого, жирного, достойной добычи. Охотник метнул костяной нож, но туша не шевельнулась, не вздрогнула - олень мертв. Тогда охотник подошел уже безбоязненно, выдернул нож из загривка, испустил короткий победный клич и сноровисто, без лишней суеты стал разделывать тушу. Передохнуть он себе не позволил - нужно было управиться до темноты.

Жаль, что не унести все одному, половина мяса достанется стервятникам, но что тут поделать, если после нападения на стадо охотники разделились и каждый погнал свою добычу. Если каждый из его товарищей принесет столько же, добыча будет неплоха. В любом случае своей славы хорошего добытчика он не уронил.

Стоя на коленях, туго перетягивая ремнем свернутую в трубку шкуру, он почуял опасность. Жизнь научила его остро чуять опасность заранее. Но на сей раз это был не зверь. Что-то другое. Свист, клекот, рея приближаются, наплывают словно бы сверху. И Великое Ясное Синее Небо уже запятнано черным грузным облаком!

Он так и остался на коленях - слабость разлилась по телу, кончики пальцев бессильно скользнули по древку копья. Теплилась надежда, что он ошибся, что вся обойдется, но рассудок безжалостно свидетельствовал, что приближается самое ужасное чудовище на свете, страшнее тигров, носорогов и совсем уж редко встречавшихся в последнее время ящеров - Небесный Змей, Владыка Высот. Бежать бессмысленно, оружие бессильно, спасения нет.

Грохот, рев и вой были сильнее шипения тысячи змей. Темное бесформенное тело быстро приближалось, заслонив солнце, тень, густая и холодная, упала на цветы и травы, на окаменевшего в смертельном ужасе славного охотника Вар-Хару, черный хобот бешено вертелся, пританцовывал на возвышенностях, окруженный желтоватым сиянием и огненными шарами, хлестал по земле, поднимая тучи пыли и вороха вырванных с корнем кустарников. Рык чудовища поднимал, уничтожал крохотную, разумную, живую песчинку.

Подхваченная щупальцем небольшая антилопа взлетела и, кружась, скрылась в облаке, но рычание не утихало, и охотник понял уголком не залитого ужасом сознания, что Небесный Змей голоден, очень голоден и не удовлетворится мелкой поживой.