Мегрэ путешествует   ::   Сименон Жорж

---------------------------------------------

Жорж Сименон

«Мегрэ путешествует»

Глава 1

Что происходило в отеле «Георг Пятый», пока в Париже шел дождь, Мегрэ спал, а несколько человек делали все, что могли

— Самые коварные дела — те, что вначале выглядят такими простыми, что ты не придаешь им большого значения. Они вроде тех болезней, которые начинаются почти незаметно, с чего-то неопределенного, что называют просто «недомогание». Когда такую болезнь наконец начинают принимать всерьез, часто бывает слишком поздно.

Мегрэ сам сказал это инспектору Жанвье как-то вечером, когда они вместе возвращались на набережную Орфевр через Новый мост.

Но в эту ночь Мегрэ ничего не говорил по поводу событий, которые разворачивались рядом с ним, потому что крепко спал рядом с мадам Мегрэ в своей квартире на бульваре Ришар-Ленуар.

Если бы он и ожидал неприятностей, то думал бы не об отеле «Георг Пятый», о котором в газетах чаще пишут под заголовком «Светская хроника», чем под заголовком «Происшествия». Он подумал бы о дочери одного депутата, которую был вынужден пригласить в свой кабинет, чтобы порекомендовать ей в будущем воздержаться от некоторых эксцентричных поступков. Хотя Мегрэ и говорил с ней отеческим тоном, она очень плохо восприняла его совет.

— Кто бы вы ни были, вы только служащий, и я добьюсь, чтобы вас уволили!

Правда, ей только что исполнилось восемнадцать.

В три часа утра пошел слабый, мелкий дождь. Его едва можно было разглядеть, но все же его хватило, чтобы отлакировать тротуары и мостовые улиц и усилить блеск фонарей, как слезы усиливают блеск глаз.

В половине четвертого на четвертом этаже отеля «Георг Пятый» зазвенел звонок в комнате, где дремали горничная и лакей. Оба спящих открыли глаза. Лакей первым заметил, что лампа, которая зажглась, была желтого цвета, и сказал:

— Это Жюля.

Его слова означали, что звонили Жюлю, коридорному, который сейчас понес одному из постояльцев бутылку датского пива.

Гостиничные слуга и служанка снова заснули каждый в своем кресле. После этого довольно долго было тихо, потом снова прозвучал звонок. Это произошло в тот момент, когда Жюль (ему было больше шестидесяти лет, но он продолжал дежурить по ночам) вернулся с пустым подносом.

— Ну вот опять! — проворчал он сквозь зубы и не спеша направился к номеру 332, где светилась сигнальная лампа над дверью. Он постучал в эту дверь, немного подождал и, поскольку ничего не услышал в ответ, тихо открыл ее.

В гостиной номера — темнота и ни одного человека.

Немного света пробивалось в нее только из спальни. И оттуда же непрерывно доносились стоны, слабые, словно стонало животное или ребенок.

Маленькая графиня лежала на своей кровати, полузакрыв глаза, чуть приоткрыв рот и прижав обе ладони к груди примерно там, где находится сердце.

— Кто это? — простонала она.

— Коридорный, госпожа графиня.

Жюль хорошо знал графиню, и она тоже отлично его знала.

— Я умираю, Жюль. Не хочу умирать! Скорее позовите врача. Есть врач в отеле?

— В такой час — нет, госпожа графиня, но я скажу медсестре.

За час с небольшим до этого Жюль принес в этот номер бутылку шампанского, бутылку виски, содовую воду и ведерко со льдом. Все эти бутылки и стаканы по-прежнему стояли в гостиной, кроме бокала для шампанского, который лежал перевернутым на ночном столике.

— Алло! Скорее позовите мне медсестру!..

Мадемуазель Розэ, дежурная телефонистка, не удивилась этому, вставила в одно из многочисленных гнезд коммутатора первый штепсель, потом так же вставила второй.

Жюль услышал далекий звонок, а потом сонный голос:

— Алло… Медсестра слушает…

— Вы не могли бы сейчас же спуститься в номер 332?

— Жюль, я умираю… — донеслось с кровати.