Искусство доминировать   ::   Шлахтер Вадим Вадимович

Сами же волки, вероятно, чувствуют, что, покуда они прикованы к логову, какая-нибудь драная кошка может стоить им жизни, и действуют соответствующим образом.

Наконец, очень немногие люди пробуждаются к осознанию всеобщей тотальной взаимосвязанности. Но не о них и не для них эта книга, адресованная, как мы уже сообщили, относительно широкому кругу читателей.

Однако вернемся к человеческому стремлению доминировать, из которого соткана вся наша жизнь. Оно может принимать разнообразные формы: величественные и смешные, притягательные и отталкивающие, совершенные и нелепые… Иногда просто отвратительные. Вспомним классического «раба, что стал царем», или же нашего российского официанта из анекдота — того самого, что на досуге отправляется в соседний ресторан, чтобы там самоутвердиться в меру своего разумения.

Совершенно очевидно, что человеческий инстинкт превосходства опирается на эгоизм, или же, как сказали бы буддисты, на неведение. Впрочем, название не меняет сути явления — в нашем случае, весьма негативного. Но где-то, на участке прямой связи между чистым эгоизмом и порожденным им стремлением доминировать, включается уже упомянутый нами вселенский закон трансформации, преображающий все дурное во благо. И изначально порочная потребность в самоутверждении становится наиболее мощным движителем нашего развития, нашего совершенствования. Как ни парадоксально это звучит, но только благодаря эгоизму, инстинкту самоутверждения, стремлению доминировать, потребности в экспансии и может в итоге сформироваться пробужденный к восприятию всеобщего единства человек.

У Природы есть одно неоспоримое достоинство — последовательность. Сказав «А», она всегда произносит «Б». А потому, обременив человека врожденным стремлением к превосходству. Природа предоставила в его распоряжение достаточно средств, чтобы такового достигать, во всяком случае, чтобы за него бороться.

Возможно, вам уже знакома эта притча. Давным-давно, когда Мир был еще очень юн, в щедром девственном лесу, а может, в саванне или же в горах, обитало Племя. И был в этом Племени Великий Охотник. Он лучше всех выслеживал огромного, по очень осторожного дикого буйвола и первым бросал в него дротик; больше всех прочих охотников вместе взятых налавливал он силками жирных вкусных куропаток, которые так нравились детям и женщинам. Великий Охотник правильнее всех умел заранее угадать, когда хлынет дождь, и когда придет засуха. А если случалась беда — объявлялся ли поблизости саблезубый тигр-людоед, или же воинственные соседи устраивали на Племя набег, Великий Охотник первым поднимал острое боевое копье и тяжелую палицу. Нечего и говорить, что все в Племени беспрекословно слушались Великого Охотника. И конечно же, самые красивые, самые молодые и жизнеспособные женщины доставались ему.

Так вот, в каждом из нас, ныне живущих, дремлет ген этого Великого Охотника. Наверное, данный тезис не требует доказательств. Правда, нам могут возразить сторонники прочих мифов, допустим, космического: не верим, дескать, мы в вашего Охотника; в те счастливые времена на Земле правили ясноокие мудрые гуманоиды, посланцы великой галактики. Что ж, тем более. В таком случае вам достался ген самого ясноокого и самого мудрого из ваших гуманоидов. Кто бы он ни был, этот самый-самый, мы все — его потомки.

Только нам все же более по душе история с Охотником, потому что сама по себе охота есть величайшее из человеческих действий, или, если хотите, из состояний души. С ним и сегодня связано так или иначе любое продуктивное явление в жизни. Ученый охотится за открытием, бизнесмен — за деньгами, артист — за успехом, а мудрец — за силой.