Рассвет рыцаря   ::   Хантер Ким

Насколько мне известно, в здешних местах никто ни с кем не воевал уже больше столетия.

— Не может быть! Ты только посмотри на меня! — Рыцарь раскинул руки, приглашая охотника оглядеть его с ног до головы. — Я ранен. Моя одежда разорвана в клочья.

— Я никак не могу объяснить твое состояние. Но здесь не было никакого сражения. Как тебя зовут? Откуда ты родом? Сейчас не время в одиночку бродить по Гутруму. Здесь полно бандитов и разбойников, и солдаты королевы относятся к одиноким путникам с подозрением. Они имеют право казнить всех пришлых, бродящих по лесам. Так что если тебе не раскроят череп, скорее всего ты окончишь жизнь на виселице, подобной той, что виднеется на вершине холма.

Рыцарь посмотрел в ту сторону. За ручьем, вдалеке, стояла виселица с тремя перекладинами, на которой болталось несколько трупов. Присмотревшись внимательнее к месту казни, находящемуся в нескольких милях от ближайшей деревни или города, рыцарь разглядел, что у большинства повешенных отсечены кисти рук.

— Гутрум, — пробормотал он, прислушиваясь к незнакомому слову. — Наверное, в этом названии для меня должен быть какой-то смысл, но я его не нахожу. А что касается моего собственного имени, я его не помню. Разве у меня вообще когда-нибудь было имя? Я словно нахожусь во сне, в каком-то кошмаре. Мне совершенно ничего не известно о себе.

— Быть может, ты сумасшедший? — равнодушно предположил охотник.

— Нет-нет. Я не чувствую себя сумасшедшим.

— Умалишенные всегда считают себя нормальными людьми. А с кем ты разговаривал, спускаясь с холма? С самим собой?

— Что ты, нет! — Обернувшись, рыцарь показал на ворона, прыгающего по камешкам реки. — Я разговаривал вот с этой птицей. Она владеет человеческим языком не хуже нас с тобой. Ворон, скажи что-нибудь охотнику.

Птица ткнулась клювом в ручей, глотая воду. Она ничем не отличалась от других воронов. Ни в ее глазах, ни в поведении не чувствовалось ни крупицы сознания.

Охотник кивнул.

— Кажется, ты спятил. — Он показал на зажаренную тушу цапли, от которой уже успел отломить солидный кусок. — Если голоден, угощайся. А мне пора в путь.

— Подожди! — встрепенулся рыцарь. — Куда ты направляешься?

— Как куда — разумеется, в Зэмерканд. Надо поспеть домой до вечера. Если в здешних местах опасно днем, то ночью хуже в десять раз. Тут рыщут медведи и волки, не говоря уже…

— Возьми меня с собой, — взмолился рыцарь. — У меня нет оружия, чтобы защитить себя, и я не знаю дороги. Если на тебя нападут, я тебе помогу. Ты меня прости, на вид ты слишком щуплый, чтобы справиться с врагами, которых можешь встретить в пути.

Взгляд охотника стал жестким.

— Разве ты не видел, как я убил вепря?

— Охота — дело другое. Для того чтобы убить человека, одного меткого глаза недостаточно. Тут требуется еще и сила духа.

— Сила духа? Только что все дело было в моем физическом здоровье — а теперь ты говоришь, что у меня кишка тонка. Ты сначала реши, чего же мне все-таки недостает. — Оглядев рыцаря с ног до головы, охотник кивнул. — Ладно, можешь бежать за моей лошадью. Не предлагаю тебе ехать вместе со мной верхом, ибо, как видишь, я везу тушу вепря.

Рыцарю захотелось возразить, что его жизнь важнее туши вепря, но охотник уже вскочил в седло. Ястреб снова взмыл было в небо, однако охотник покрутил над головой серебряной приманкой, закрепленной на длинной бечевке, и хищная птица послушно опустилась на его запястье.

Охотник тронул пегую кобылу, и та не спеша, вошла в лес, тихо ступая по густому ковру мха. Рыцарь, не обращая внимания на усталость, потрусил следом, обгладывая кость цапли. Пропавший было черный ворон, вдруг спустился вниз с ветки дерева и, усевшись ему на плечо, шепнул:

— А ты и впрямь сумасшедший.