Ресторан на краю Вселенной (перевод В.Филиппова)   ::   Адамс Дуглас

Хотя воген всегда говорил о Хэлфрунте как о «личном мозгопатологе», но чего нет – так уж нет, в данном случае медицине было просто не с чем работать, и на самом деле не воген платил Хэлфрунту за консультации, а наоборот, Хэлфрунт платил вогену кучу денег за разного рода самую грязную работу. Будучи одним из самых выдающихся и преуспевающих психиатров Галактики, он (а также другие психиатры его круга) готов был платить кучу денег, когда на карту, похоже, было поставлено все будущее психиатрической науки.

– Ну что же, – сказал он, – здравствуйте, дорогой капитан. Как мы себя чувствуем?

В разговоре с вогеном он позволял себе пренебречь своим приобретенным в результате долгой тренировки венским акцентом.

Воген рассказал ему, что за последние несколько часов он почти наполовину сократил численность живых членов команды в порядке дисциплинарного взыскания.

Хэлфрунт ни на мгновение не перестал улыбаться.

– Ну и что? Вы знаете, мне кажется, это самое естественное поведение для вогена. Дать естественный и здоровый выход агрессивным наклонностям в актах бессмысленного насилия.

– Вы всегда так говорите, – буркнул воген.

– Ну и что? – повторил Хэлфрунт. – Мне кажется, это самое естественное поведение для психиатра. Отлично. Очевидно, мы оба сегодня в прекрасной умственной форме. А теперь скажите мне, что нового в нашем деле?

– Мы засекли корабль.

– Чудесно, – сказал Хэлфрунт, – просто чудесно! А экипаж?

– Землянин там.

– Великолепно! А…

– Самка с той же планеты. Они последние.

– Отлично, – Хэлфрунт сиял. – Кто еще?

– Этот… Префект.

– Ну и?

– И Зафод Библброкс.

Хэлфрунт на мгновение перестал улыбаться.

– А, конечно, – сказал он. – Так я и думал. Увы, это очень печально.

– Близкий друг? – осведомился воген, который где-то подцепил это выражение, и теперь решил ввернуть его в разговор.

– Да нет, – ответил Хэлфрунт, – при том, чем я занимаюсь, я не завожу близких друзей.

– А, – хрюкнул воген, – профессиональное отстранение.

– Нет, – весело пояснил Хэлфрунт, – просто не умею.

Он помолчал. Хотя губы его продолжали улыбаться, в глазах появилась озабоченность.

– Просто Библброкс, понимаете ли, один из моих самых выгодных пациентов. У него такие проблемы с психикой, что можно только мечтать.

Он еще поигрался с этой мыслью, прежде чем позволить ей удалиться.

– И все же, – сказал он, – вы готовы выполнить задание?

– Да.

– Отлично. Немедленно уничтожить корабль.

– А Библброкс?

– Ну, – сказал Хэлфрунт, – что ж – Библброкс…

И исчез с экрана.

Капитан Воген Простетник Джелц нажал кнопку селектора и обратился к остаткам команды.

– Атака, – сказал он.

– В этот самый момент Зафод Библброкс страшно ругался в своей каюте. Два часа назад он заявил, что они быстренько заскочат перекусить в ресторан «Конец Вселенной», по поводу чего разругался с компьютером в пух и прах, и бросился в свою каюту, изрыгая проклятия и вопя, что рассчитает показатели невероятности столбиком.

Благодаря своему невероятностному двигателю корабль Золотое Сердце был самым мощным и самым непредсказуемым кораблем в истории. Не было ничего такого, чего бы он не мог сделать, при единственном условии – если вы абсолютно точно знали, насколько именно невероятно то, чего вы пожелали.

Зафод украл его, присутствуя на церемонии запуска в качества Президента Галактики. Он не знал зачем. Единственной причиной было то, что корабль ему понравился. Он не знал также, зачем он стал Президентом Галактики, кроме того, что, как ему казалось, в качестве Президента он будет вести легкую и приятную жизнь.

Он точно знал, что есть и другие, более важные причины, но они были надежно похоронены в темных замкнутых отделах двух его мозгов.