Рождение Повелителей - Часть 1   ::   Гуров Александр Владимирович

Руки полностью залила кровь от мелких, но от этого еще более противных царапин и ссадин, трава резала не хуже лезвия меча.

Ночью люди должны спать. И глаза, и тело уже сказали об этом северянину. Не слушая голос рассудка, он бездумной куклой продолжал свой путь. Несколько раз оступался и падал. Вставал и с прежней решимостью шел дальше.

Остановился лишь тогда, когда усталость превозмогла над волей. Утоптав небольшое пространство травы, улегся калачиком, обхватил себя за ноги и закрыл глаза.

Из неоткуда возникла, режущая слух, тишина. Она возбуждала в голове мальчика страшные картины разорения Найнлоу, смерти, крови… в ушах колоколами звенели слова отца: "беги, Немо, беги", дикая скачка. Эпизоды хаотично менялись, перемешиваясь, сливались в одну картину боли и разочарования. С этими мыслями сирота уснул, не замечая, как воспоминания переходят в жуткий ночной кошмар…

… Немо проснулся в холодном поту. Страх и отчаяние укоренялись в маленькой душе, с каждым днем становились все крепче. Бесконтрольная злоба и ненависть пробудилась в нем, вырывалась наружу бесконечным потоком. В беспамятстве, с непонятной тянущей болью в груди, мальчик вскочил на ноги и побежал, пробиваясь через заросли. Замельтешили кустарники и травы. С новой силой брызнула из ног кровь, на руках ежесекундно выступали новые порезы. Многолетние травы резали, как лезвия, они ненасытно терзала руки, ноги, туловище, лицо, все! Все к чему только могли прикоснуться! Но мальчик не обращал на это никакого внимания, он мчал, как загоняемый охотниками зверь.

Режущая боль в груди стала проясняться. Это была не рана или порез, а нечто более грозное — чувство безысходности, отчаяния, ненависти и жажды мести. Все это словно змея улеглось вокруг молодого сердца, тянуло своими мертвецкими руками на сторону Тьмы, к тем самым Темным Всадникам, которых Немо ненавидел больше всего на свете.

А мальчишка-северянин продолжал свой стремительный бег, свое бегство от самого себя. Он уже перестал думать о боли, он забыл о голоде и усталости, он, наверное, сам бы уже давно спотыкнулся и носом пропахал бы фута с три, если бы только понимал, что делал. Тело само рвалось вперед, ноги сами несли туда же, мысли сплетались в клубок, из которых извлечь хоть что-то не смог бы ни один маг прошлого.

Вперед гнал еще и страх, неведомый, животный страх. Когда ты чувствуешь себя бессильным зайцем, а за тобой уже вовсю снарядила погоню волчья стая. Немо уже не бежал, он летел над землей, ноги уже не цепляли колючие отростки, руки уже не резали травяные мечники, мальчишка словно парил над землей.

Но вдруг в тело стала стучаться усталость. Совсем выбившись из сил, он остановился, перевел дух. Сердце билось, как неродное, дыхание участилось в сотню раз. Немо упал навзничь, предательски защипало в носу, и невольно слезы покатились с его глаз. В этот момент он вспомнил ласки погибшей матери, незаменимые поучения отца. Впервые из глаз Немо покатились слезы, но эта была минутная, секундная слабость. Он северянин! А в Андарионе воспитывают крепких, настоящих мужчин! Если бы отец увидел слезы на щеках сына, то Немо не избежал бы хорошей трепки. Перед глазами снова стал образ врага, убившего самое родное, что у него было — родителей.

Немо рывком вскочил на ноги, вновь забыв про режущую боль, попытался побежать.