Рыбья кровь   ::   Таганов Евгений

Несколько хлыновцев, укрывшись за деревьями на своем берегу, стали посылать ответные стрелы, и им даже удалось ранить одного из гребцов.

– У нас кончаются стрелы, – подбежав к Дарнику, сообщил Кривонос.

Дальше оставаться здесь было рискованно – не хватало только захватить и повесить себе на шею целое городище.

– Собираемся, – приказал Дарник, наводя пращницу с галечной россыпью на вражеских стрелков. Сильно поразить никого не удалось, зато хлыновцы тотчас же отступили подальше от берега.

Когда все, кроме коноводов, погрузились на ладью, Дарник с Меченым изрубили на куски пращницу, забрали лом и мешки для камней и последними поднялись на борт. Возбужденные ватажники не уставали обсуждать свою новую победу, то и дело оглядываясь на пылающее позади поселение, – месть получилась что надо.

Сразу за Хлыном река, по которой они плыли, впадала в широкий поток, текущий с запада на восток. Не останавливаясь, плыли вниз по течению все сумерки и полночи. Затем пристали к противоположному от городища берегу и расположились на ночевку, выставив двойную охрану.

Ночью Дарнику снилось единоборство: вместо клевца и ножа он держал парное оружие, найденное в ладье. На большой меч ловко принимал удары вражеского меча, а левой рукой с малым мечом в обход щита поражал противника в бок. Вот оно, лучшее оружие для поединка, успел подумать он, просыпаясь.

Его, как и всю ватагу, разбудили яростный собачий лай и крик Кривоноса, сторожившего с Лузгой и одним из гребцов всю ночь у костра. На другой стороне реки появился отряд верховых хлыновцев, посланный вдогонку за поджигателями. Их было человек тридцать, почти все при мечах, копьях-пиках и луках. Обнаружив ладью, они незамедлительно стали переправляться через реку чуть ниже по течению.

В воде всадники представляли собой прекрасную мишень, вот только в ватаге Дарника не осталось стрел – все израсходовали накануне. Это был прямой просчет Рыбьей Крови, пожалев уставших бойников, он отложил снаряжение стрел на утро. Воинственные крики и многочисленность нападавших смутили многих ватажников. Двое гребцов даже кинулись бежать в лес, остальные, похватав оружие, беспокойно подрагивали, ждали команды от вожака.

– Всем на ладью, – приказал Дарник, принимая принесенные Селезнем лепестковое копье и колчан с сулицами. Жестом остановил Быстряна: – Ты ударишь в спину в нужный момент.

Гридь кивнул и с двумя гребцами скрылся в густом подлеске. Хлыновцы уже выезжали на лошадях из воды. Горя яростью, они, забыв о луках, устремились с пиками и мечами на дарнинцев. Их встретил дружный бросок в упор семи сулиц, ранивших трех лошадей и трех всадников. Но атака продолжалась. Ладья находилась рядом с вербой, чей ствол протянулся над самой водой. На стволе расположился Дарник со своим лепестковым копьем. Как только между ладьей и деревом въехали двое всадников, его лепесток прочертил по воздуху широкую дугу и снес голову первому нападавшему и полчерепа второму, обратным движением с той же легкостью срезав голову лошади. Конники попятились. Рыбья Кровь прыгнул с дерева на траву в их гущу и успел сделать своим лепестком два или три круговых движения, разрезая лезвием лошадиные бока и ноги всадников.

Трое хлыновцев с мечами и щитами тем временем попытались перепрыгнуть с седел на ладью с другого борта. Их встретили мечи Лузги и Бортя, топоры Лисича и Кривоноса. Три храбреца тотчас замертво рухнули в воду.

Поняв, что наскоком ладью не захватить, противник отступил и, взявшись за луки, прямо с седел стал осыпать ватажников стрелами. Дарник не счел для себя зазорным в два прыжка вернуться на свое дерево, а оттуда перепрыгнуть в ладью. Остальные тоже укрылись за щитами, не имея при этом возможности самим отстреливаться. Полная победа хлыновцев была вопросом только времени.