Шесть дней   ::   Губин Валерий Дмитриевич

Он лег и стал всматриваться в ее силуэт на фоне окна, пытаясь разглядеть лицо, но ничего не было видно.

- Знаешь, Геннадий Петрович вовсе не из прошлого, а из будущего. Время его еще не настало.

- Спи, спи, - она положила ему руку на голову.

Андрей закрыл глаза, и его сразу подхватило, понесло куда-то в зыбкую, упругую темноту. Но сквозь сон он чувствовал, как Тоня гладит его по голове, и даже как будто слышал, что она говорит ему:

- Когда ты снова приедешь сюда, нас уже не будет - ни меня, ни Геннадия Петровича.

- Как не будет, почему? - кажется, вскакивал и кричал он.

- Потому что нас нет, давным-давно нет.

- Я не хочу, ведь я люблю вас, - кричал он, а может, просто чмокал во сне губами.

- Оттуда, куда ты уедешь, твоя любовь не достанет, слишком далеко...

Когда он открыл глаза, в комнате было светло и пусто. Он посмотрел на часы и вскочил, как ошпаренный, - здесь через пятнадцать минут возникнет временная воронка. Он начал судорожно собираться, запихивая вещи в портфель, и тут услышал крики за окном.

- Ну что там еще, - досадливо поморщился он, но к окну подошел, застегивая на ходу рубаху.

Посреди двора стоял учитель, бледный, с палкой в руке, к нему прижалась испуганная Тоня, а Гриша, уже пьяный, наседал на них, что-то свирепо крича, подталкиваемый сзади двумя бульдожьего вида парнями. Андрей увидел, как сверкнул нож, рванул на себя раму, но тут сильно защемило в висках, и все поплыло перед глазами. По периметру комнаты отчетливо обозначилось ровное голубое сияние.

"Уже поле включено, - вяло, с огромным усилием подумал он, - но как же там, как учитель?"

А его все сильнее скручивало, поднималась дурнота, ломило позвоночник.

"Да нет же ничего этого, давно ничего нет, и потому изменить нельзя".

Он поднял голову, но за окном была абсолютная чернота. "Это было не мое прошлое. В моем никакой Тони не было. Вообще нет никакого прошлого. Машина времени лишь реализует наши мечты и несостоявшиеся возможности". В это же мгновение он с ужасающей ясностью понял, что та любовь, о которой говорил учитель, странная, непонятная, ни на что не похожая, только она могла бы спасти его и его время. Но теперь уже поздно, он так и не проник в ее тайну, она лишь слегка коснулась его своим крылом.

"Ах, если бы я мог остаться! Хотя бы еще на один день. Если бы я мог!" Еще секунда - и Андрей полетел вглубь по длинному бездонному тоннелю.