Неизвестные в доме   ::   Сименон Жорж

Следователь, уже не Дюкуп, а другой, назначенный на место Дюкупа, без конца твердил:

- Лурса? Безусловно, никто не знает нашего города так хорошо, как он.

И поскольку собеседник обычно подымал на него строгий взгляд, следователь поспешно добавлял:

- Жаль, что такой светлый ум... И в последующем бормотании можно было различить лишь самый конец фразы, одно только слово:

- ...алкоголь.

Совсем так, как г-н Никэ, подобно марионетке, которой орудует чревовещатель, твердил тогда на суде:

"...клянитесь также... спода... дымите руку... ерни-тесь... одам... сяжным..."

Люска получил десять лет. Мать его умерла, а отец по-прежнему торгует шарами в своей лавочке, где запахи стали словно бы еще гуще.

Пятицветная блестящая открытка, изображающая извержение Везувия, гласила:

Сердечный привет и поцелуй из Неаполя.

Николь, Эмиль.

Эдмона Доссена поместили в дорогой санаторий. Детриво дослужился до старшего унтер-офицера. Дюкуп переехал в Версаль. Рожиссар отправился на три дня в Лурд в качестве брата милосердия - добровольца*. Доссен-отец все так же кутит с девицами в роскошных публичных домах. Дайа-сын женился на дочке торговца удобрениями.

Адель и Фляжка по-прежнему поджидают на углу улицы клиентов.

А перед стаканом красного вина сидит в бистро совсем один Лурса, пока еще сохраняя достоинство.

1940 г.

* Лурд, французский городок в Пиренеях, считается у католиков местом, где Богоматерь чудом исцеляет больных, которые и стекаются туда со всей страны. Обслуживают их братья милосердия-добровольцы, давшие обет пробыть в этой должности определенный срок.