Военный талант   ::   Макдевитт Джек

---------------------------------------------

Макдевитт Джек

Военный талант



Джек МАКДЕВИТТ

ВОЕННЫЙ ТАЛАНТ

ОТ АВТОРА

Я благодарен за консультации при написании этой книги

Джеймсу X.Шарпу из планетария им. Альберта Эйнштейна при

Смитсоновском институте. Кроме того, я бы хотел выразить

свою признательность Льюису Шайнеру за его советы,

Джинджер Буканан - за помощь в работе с рукописью, а также

Марин Макдевит, чье присутствие ощущается во вселенной

Кристофера Сима.

Посвящается Джозефу Х.Паррофу,

преподобному Л.Ричарду Касавану

и преподобному Роберту Э.Карсону.

Этот долг я никогда не смогу уплатить.

ПРОЛОГ

Воздух был тяжелым от запаха ладана и горячего воска.

Кэм Чулон любил эту простую каменную церковь. Преклонив колени, он следил за тем, как хрустальные капли воды стекают с пальцев отца Кэрри в серебряную чашу, которую держал послушник. Этот символ извечного человеческого стремления избежать ответственности казался Чулону самым значительным из древних ритуалов. "Вот в чем наша сущность, многие века выставляемая напоказ", - подумал он.

Чулон обвел взглядом альков Девы Марии, тускло освещенный несколькими мигающими свечами: фрески с изображением крестного пути Христа, простой алтарь, деревянную кафедру с лежащими на ней массивным фолиантом Библии. По сравнению с роскошью Окраины, Ригеля-3 и Тараминго, все было слишком скромным. Однако великолепие огромных соборов, изысканность витражей, громады мраморных колонн, звуки могучих органов, широкие хоры почему-то всегда мешали и пугали. А отсюда, с горы, он мог смотреть вниз на долину реки, которую отцы давних времен передали Антонию Токсиконскому. Здесь были только река, скалы и Создатель.

Приезд Чулона стал первым визитом в аббатство вышестоящего епископа. Альбакор, этот погребенный под снегом холодный мир на самой границе Конфедерации, служил домом лишь святым отцам. Наслаждаясь тишиной, прислушиваясь к отдаленному рокоту лавин, вдыхая в легкие холодный, бодрящий воздух, нетрудно было понять, почему Альбакор время от времени становился приютом для самых блестящих ученых, состоявших в Ордене. Мартин Брендуа создал свои великие хроники Смутного времени в келье, расположенной над часовней, Альберт Кейл завершил здесь свое знаменитое исследование трансгалактических рядов, а Моргай Ки написал эссе, навсегда связавшие его имя с классической теорией экономики.

Да, эти места почему-то пробуждали в людях величие.

С мессы Чулон шел в сопровождении аббата Марка Тазангалеса. Они кутались в пальто, и изо ртов у них то и дело вырывались облачка пара. Аббат имел много общего с долиной Святого Антония: никто в Ордене не помнил его молодым, а черты его покрытого глубокими морщинами лица казались такими же жесткими, как известняковые стены и заснеженные скалы. Тазангалес был столпом веры. Чулон не мог представить себе даже тени сомнения, столь свойственного обыкновенным людям, в этих темно-синих глазах.

По дороге они вспоминали лучшие времена, как это обычно делают давно не встречавшиеся пожилые люди, но потом аббат вдруг отбросил прошлое и, повысив голос, чтобы перекричать ветер, сказал:

- Кэм, вы преуспели.

Чулон улыбнулся. Тазангалес умел добиться субсидий и распорядиться ими, что ни в коей мере не вредило его ореолу святости. Он был превосходным администратором и оратором, умеющим убедить слушателей, именно тем человеком, который способен представлять Церковь и Орден. Но ему недоставало честолюбия, поэтому при первой же возможности он вернулся в долину Святого Антония и провел здесь всю жизнь.

- Церковь добра ко мне, Марк. И к вам тоже.

Они смотрели вниз с вершины горы, на которой располагалось аббатство.