Новые Раскольниковы   ::   Пономаренко Николай

Оперативники опросили жильцов дома, но никто не слышал шума в квартире и не видел подозрительных лиц. Все предметы, могущие служить уликами или помочь в раскрытии преступления были изъяты. В том числе - записная книжка Николая Никонова.

Началась кропотливая работа по раскрытию зверского убийства. На оперативном совещании своего отдела Каталевский за основную версию выдвинул разбой. Из квартиры были похищены деньги и имущество. Преступники обстоятельно похозяйничали в доме, не пропуская ни одной ценной вещи. Каталевский дал поручение проверить по картотекам всех, причастных к разбоям и грабежам, сопряженным с жестоким отношением к потерпевшим. Одновременно велся поиск по обнаруженным отпечаткам пальцев. К сожалению, никаких существенных результатов добиться не удалось.

Тогда Каталевский основной упор сделал на вторую версию. В квартире Никонова сотрудникам угрозыска бросилась в глаза фашистская символика и атрибутика. Свастики, эмблемы 3-го рейха, нацистские наградные знаки. В записной книжке студента встречались немецкие имена - Ганс, Фридрих, Адольф, и даже прозвища - "Геббельс", "Геринг"...

Каталевский предположил, что к убийству могут иметь отношение националистически настроенные молодежные группировки или противостоящие им радикальные группы иного толка. И скорее всего это "фашики", как пренебрежительно называют в молодежной среде членов фашистских организаций. Жестокость, с которой убили Николая Никонова, тоже можно назвать фашистской. Эту версию приняли за основную рабочую и вся районная милиция была сориентирована на проверку и задержание так называемых "фашиков". К удивлению Каталевского, их оказалось не так мало. В первую очередь вызвали подростков, чьи телефоны обнаружились в записной книжке Никонова. Но эти "Геббельсы" и "Геринги" ничего существенного сообщить не смогли. Сотрудники угрозыска проверяли и других "фашиков", по пятнадцать-двадцать человек за день. Многие из задержанных носили свастику и бравировали приверженностью к нацизму, но по настоящему серьезных убеждений не имели и, как говорится, играли в фашистов по молодости и несознательности. Но попадались и вполне опасные типы, агрессивные "фюреры районного масштаба". При обысках в их квартирах находили наркотики и оружие - гранаты, мины, отреставрированные пистолеты и даже автоматы времен войны, множество патронов. Но никто из попавших в поле зрения милиции "фашиков" к убийству Никонова отношения не имел. Также оказались ни при чем и другие радикальные, противостоящие фашистам, группировки. Алексей Каталевский уже начал сомневаться в том, что ведет розыск в перспективном направлении. Ни среди рецидивистов-грабителей, ни среди националистов найти какой-либо след не удалось.

Безрезультатным оказался и поиск преступников по их "почерку" в других районах города и даже в регионах России. По поручению Каталевского его сотрудники перелопатили большой массив архивных материалов, но ничего перспективного обнаружить не удалось.

Убийства в районе случались чуть ли не каждый день и Каталевскому с его сотрудниками работы хватало. Но вот, выехав на место очередного тяжкого преступления на проспекте Ударников Каталевский вдруг узнал почерк неизвестных жестоких убийц! В прихожей своей квартиры родителями был обнаружен изуродованный труп музыканта военного оркестра Нахимовского училища флейтиста Ильи Ляшко. На теле - множественные побои, колото-резаные раны, на шее - удавка. Возле трупа музыканта валялась разбитая флейта. А рядом - металлическая дубинка, очень похожая на орудие убийства студента Николая Никонова. Ценные и даже самые обыкновенные вещи из квартиры пропали.