Бандитский террор   ::   Седов Б. К.

Вся элегантная западная лесозаготовительная техника превратилась в груду никому не нужного металла.

– Это что же, взорвали технику-то? – наконец тупо пробормотал кто-то.

– Нет, блин, сама взорвалась!

– Кто ж это?

– А чего ты у меня спрашиваешь? Погуляли, мать ети… Звони начальству.

Остаток ночи лесорубы бродили вокруг своих искореженных машин – и все пытались собрать мысли воедино, сообразить: что же делать дальше? А потом, как водится в России, махнули на все рукой. Решили: пускай начальство разбирается – и отправились к палаткам допивать оставшуюся водку. А что было еще делать? Никаких мыслей по поводу произошедшего ни у кого не возникало. По причине исключительности ЧП. Оставалось только снова напиться.

* * *



Расул Ишмуратов, большой человек в здешних местах, ни внешне, ни по манерам совершенно не походил на традиционный образ криминального авторитета «кавказской национальности». Он был вежлив, элегантен, а на великом могучем разговаривал правильно и почти без акцента. Но иногда ее прорывало – и тогда Ишмуратов выражался очень эмоционально, со свойственной Востоку заковыристой цветистостью.

Вот и сейчас, приехав на делянку и осмотрев место происшествия, Ишмуратов выдал перл.

– Ты, дерьмо самки шакала, куда ты смотрел? – орал он на бригадира.

Тот молча переминался с ноги на ногу. Вопрос, был, понятное дело, риторическим. От бригадира на три шага шибало таким спиртным выхлопом, что бесчисленные комары валились без чувств на землю. Понятно было, что ночью его самого могли украсть – и он бы ничего не заметил.

Впрочем, Ишмуратов быстро успокоился.

– Ладно, с тобой мы потом поговорим. А сейчас исчезни с моих глаз. Антон! – повернулся он к одному из трех спутников, почтительно стоявших в трех шагах у него за спиной, возле джипа с тонированными стеклами. Один из них был здоровенный парнище в кожаной куртке, весь вид его свидетельствовал о решительном характере и не слишком выдающемся интеллекте. Двое других были одеты в дорогие костюмы и выглядели как люди, занимающиеся более тонкими видами деятельности, чем вождение автомобиля и махание кулаками.

Один из этих двоих двинулся на зов шефа – человек лет сорока, среднего роста, с длинным и как-то странно подергивающимся лицом.

– Слушаю вас, Расул Тенгизович.

– Пойди посмотри, что там с этим железом.

Тот, кого назвали Антон, подошел к одному из искореженных трелевочников. Антон Нефедов когда-то служил в Афганистане, в какой-то мрачной спецчасти. По возвращении домой, как это случается с «афганцами», запил и загулял, погорел на наркоте, угодил на зону, потом еще где-то кантовался. В итоге оказался в службе безопасности Ишмуратова. На делянку, где произошло ЧП, его взяли по той причине, что о взрывчатке он знал все.

Нефедов неспеша осмотрел трелевочник, перешел к другому, затем тщательно произвел осмотр всей остальной техники. Пока он этим занимался, двое других приехавших на машине хранили молчание. Что же касается незадачливых работяг, то они укрылись где-то в складках местности.

– Да, Казак, а ты что стоишь? Иди тоже, посмотри по своей части.

Казак был куда моложе Нефедова, ему было не больше двадцати пяти, крупный парень с ничем особо не примечательным лицом. Он тоже направился к раздолбанным машинам, но не дошел до них, а стал кружить возле, внимательно изучая землю, а потом двинулся к опушке. Скрылся за кустами, там что-то зашуршало.

– Ага! – послышался его негромкий возглас. Наконец оба подошли к Ишмуратову.

– Ну, что скажешь? – обратился тот к Нефедову.

– Все, чипец. Проще новые машины купить, чем эти отремонтировать.

– Да я о другом! Что скажешь, как их грохнули?

– Нужна, конечно, серьезная экспертиза. Но на первый взгляд рвали хорошей взрывчаткой. И закладывали с умом.