Воспоминания о конце света (Атомный век и уроки прошлого) :: Парнов Еремей
Страница: 1 из 7 | |||
| ||||||||||||||
| ||||||||||||||
КАТЕГОРИИ КНИГПОСЛЕДНИЕ ОТЗЫВЫ О КНИГАХМихаил (19.04.2017 - 06:11:11) Антихрист666 (18.04.2017 - 21:05:58) Ладно, теперь поспешили вы... (18.04.2017 - 20:50:34) Роман (18.04.2017 - 18:12:26) АНДРЕЙ (18.04.2017 - 16:42:55) СЛУЧАЙНОЕ ПРОИЗВЕДЕНИЕТайны доверяя лишь рассвету, 13.05.10 - 05:18 Хотите чтобы ваше произведение или ваш любимый стишок появились здесь? добавьте его! |
Поделись ссылкой Воспоминания о конце света (Атомный век и уроки прошлого) :: Парнов Еремей
---------------------------------------------
Парнов Еремей Воспоминания о конце света (Атомный век и уроки прошлого) Еремей Парнов Воспоминания о конце света АТОМНЫЙ ВЕК И УРОКИ ПРОШЛОГО "Кто контролирует прошлое, контролирует будущее; кто контролирует настоящее, контролирует прошлое" - емкая формула оруэлловского "1984". Вместе с двумя другими всемирно известными антиутопиями оруэлловский роман возвратило нам само время. Вернее, текущий миг, потому что время - запущенная в будущее стрела. Ему не присуща та мистическая цикличность, что кое-кому все еще мерещится в череде минувших веков. Ее-то и возьмем на заметку, памятуя о замкнутой формуле тотального контроля. Выпрямим круговую орбиту во временную шкалу, дабы прояснить коренное причинно-следственные связи: "Мы" Евгения Замятина (1922) - "О дивный новый мир" Олдоса Хаксли (1932) - "1984" Джорджа Оруэлла (1949). Знаменательные вехи! Полигон истории, на котором добивались обломки рухнувших империй и возникали захватывающие воображение контуры нового, вожделенные и устрашающие. Каждый сумел разглядеть здесь свое. Разительные параллели рождали и мрачная очевидность, и субъективизм отбора, и, не в последнюю очередь, унаследованность традиций. Строительная площадка Замятина отличалась аморфностью форм. Она была порядком завалена обветшалым хламом. Многое из того, что мерещилось, пророчески проницалось, пребывало в зародыше. Революция и контрреволюция, наука и техника, литература и искусство, раскрепощение и террор, фашизм и социализм - все было причудливо переплетено в устрашающую конструкцию, чем-то подобную фантасмагорическому полотну Сальвадора Дали "Предчувствие гражданской войны". Четко отшлифовались грани Единого Государства. Мир рациональной бездуховности был исчислен и взвешен с аналитической точностью: от незримых хранителей до иллюзорного счастья рабов, от газовых камер до людей-нумеров. Все сбылось. И как сбылось! Язык математики универсален. Независимо от исходной модели геоцентрической Птолемея, гелиоцентрической Коперника - она бесстрастно определяла пути планет. Восток или Запад - ей все едино. Она вне социологии, вне морали. Это глубоко прочувствовал Брюсов: Мечтатели, сибиллы и пророки Дорогами, запретными для мысли, Проникли - вне сознания - далеко, Туда, где светят царственные числа. У антиутопии нет запретных для мысли дорог Отточенная мысль - ее оружие. Роман Олдоса Хаксли увидел свет через несколько месяцев после отъезда Замятина из СССР. Не только былые жупелы - "казарменный коммунизм", но и бурное развитие науки, и конкретная политическая ситуация требовали иного уровня осмысления. Довершив разрушение старого мира, квантовая механика развеяла уютную иллюзию очевидных истин. Гитлеризм уже вплотную приблизился к власти, и нацистская пресса с особым остервенением обрушивалась на просвещенный рационализм, на здравый смысл вообще, "Идея причинности рушится, - вещала "Берлинская рабочая газета", издаваемая зоологическим антисемитом Юлиусом Штрайхером. - Миром снова начинает править вера в судьбу, в неповторяемое, мир рационализма трещит по всем швам... Люди заменяют логику чувством". Статья называлась "Да здравствует невежество!". Это своеобразно преломится в "Дивном новом мире", где роль хранителей выполняет алкоголь, добавляемый в колбы, в которых выращиваются человеческие зародыши. Превентивная промывка мозгов на эмбриональном уровне, и никаких хлопот Просто и дешево. Не нужно ни шпиков, ни карателей. Террор в молекулярном исполнении, трансформированный во всеобщую эйфорию. Впоследствии Станислав Лем разовьет идею хемократии в "футурологическом конгрессе". |
ИНТЕРЕСНОЕ О ЛИТЕРАТУРЕ
ТОП 20 КНИГ
ТОП 20 АВТОРОВ
| ||||||||||||
|