Тринадцатая рота (Часть 3)   ::   Бораненков Николай

Он прорезал в ней дырки для головы, ног и так и отступал до самых Сухиничей. Ему тоже была положена медаль "За зимовку в России", но он, бедняга, ее не успел получить. На высоту, которую он оборонял, ворвались лыжники противника, и великолепно зимующий был распорот штыками вместе с периной.

Карке, шагая взад-вперед по тропинке, что-то промурлыкал бодрое и, остановясь, поколупал в носу.

- О чем это я хотел вам рассказать еще? А, да! О спирте. Так вот. На станции Калуга мы захватили цистерну со спиртом. Послали одного наверх с фляжками, но он слишком перепил и упал в цистерну. Тогда мы продырявили цистерну из автоматов и улеглись под нее, как поросята под свинью. Спирт сам тек нам в рот, оставалось

только закусывать. Великолепно было! Вся рота во главе с нашим одиннадцатым командиром роты под брюхом цистерны лежала. Так мы ее сосали каждую ночь, а на день, чтоб цистерну не обнаружило начальство и не конфисковало для "особых" нужд германской армии, дырки затыкали. Короче, благодаря этой цистерне мы держали оборону дольше всех. Выкурили нас оттуда русские лыжники, и мы очень сожалели, что нам не удалось вылакать весь спирт. К чему я об этом говорю? А к тому, что если кому-нибудь из вас попадется на глаза такая чудесная дойная "корова", боже упаси, не стреляйте по ней, вызовите меня, и я сам распоряжусь, сколько дырок в ней нам сделать. Иначе нас сомнут, разорят, и нам не видать шнапса, как своих верных жен. Но прежде чем думать о дырках в цистерне, каждому из нас надо подумать о дырке в собственной голове. Но не пора ли нам отправиться на аэродром и окопаться? Я смотрю, вы тут слишком меня заговорили.

- А на мой вопрос вы так и не ответили, - сказал Гуляйбабка.

- Вопросы на том свете, - ответил Карке. - А на этом я назначаю вас своим помощником. Выйдите из строя и ведите роту.

- Куда, господин фельдфебель?

- В котел. Я слышу, там стало еще "веселее".

- А вы куда же?

- Я пойду следом и буду командовать с хвоста, - ответил Карке. - Вы женаты?

- Нет еще.

- Тогда, конечно, вам лучше находиться в голове колонны. Плакать о вас некому. А у меня верная жена. Я лучше потопаю в хвосте.

Вдоль русла реки Гуляйбабка вывел колонну на окраину города, подозвал Трущобина, Воловича, Чистоквасенко.

- Что будем делать, хлопцы? К своим нам выходить нельзя. Не было на это разрешения. Нас ждут Брянские леса.

- Да, но как нам туда прорваться? - вздохнул Волович. - Мы же сидим в котле. Нас свои же перещелкают.

- Я думаю, фашисты вырвутся из котла. Ослаб натиск наших войск, главные силы, видать, не подошли. Снега...

Появился изрядно отставший Карке.

- Есть удручающая новость, - сказал он, пританцовывая. - Посланный нам на выручку генерал Хуб, который вчера прислал радостную телеграмму "Я вас выручу", только что передал, что пробиться к нам, увы, не смог. У него чего-то не хватило. Но хныкать нечего. Не все потеряно. У нас в котле оказался какой-то очень важный генерал. Он ищет сильную боевую единицу, чтоб двинуться с ней на прорыв. Так что эта честь может выпасть нам, нашей непобедимой группе.

- Почему именно нашей? - спросил Гуляйбабка.

- А потому, что помимо вас тут не осталось ни одной толковой роты. Окраину Сухиничей обороняет разная шантрапа, начиная от штабных писарей и кончая ездовой братией. Вообще нас могут кинуть и на другую операцию - поджигать брошенные машины. Команда поджигателей зашилась.

Подкатила все та же подвода с ездовым Румпом. На ней что-то торчало, укрытое мешками.

- Черт бы вас побрал! Где вы запропали? Я вас ищу по всему переднему краю. Комендант грозился снять с вас головы.

- Пусть лучше побережет свою, - отозвался Карке. - Что тебе надо?

- Получай три миномета и мины.