Брак с целью дознания   ::   Уилкинсон Ли

 – Чем чаще я тебя видел, тем сильнее попадал под твое очарование. Я, видит Бог, ради памяти Поля не собирался влюбляться в тебя, но ничего не смог с собой поделать. Ты была самая сладкая, такая честная, если это слово подходит. Я ненавидел себя за то, что причинял тебе страдания, но остановиться не мог. Ничем не могу оправдать себя за те муки, которые, знаю, причинял тебе. Боже, как бы я хотел что-нибудь сделать для тебя. – Последние слова он произнес с таким сожалением о своей жестокости, что огромные глаза Лайэл наполнились слезами. Он продолжал: – Я знаю, ты любила меня. Джо мне сказал, что ты готова была следовать за мной на край света. О такой любви я мог только мечтать. И я сам, своими собственными руками, убил твою любовь. – Он провел ладонью по своему лицу. – Я люблю тебя так, как я и не предполагал. Я не знал, что можно так любить женщину. Отпуская тебя, я просто вырываю из моей груди сердце. Но чем же другим я могу возместить все то, за что ты теперь ненавидишь меня…

Слезы уже застилали ей глаза, текли по щекам.

– О какой ненависти ты говоришь? О чем ты? Джордан поднял голову, посмотрел на Лайэл.

– Не утешай меня! Я знаю, чего заслуживаю. Если бы была хоть малейшая надежда забыть все, что было…

Лайэл подошла, опустилась на колени рядом с ним и обвила руками его шею.

– Да, я говорила, что ненавижу тебя, но это неправда. Я любила, люблю и буду любить…

Неужели еще есть надежда? Он почти приказывал:

– Повтори, что ты сказал…

И Лайэл, плача и улыбаясь одновременно, повторила:

– Я никогда не переставала любить тебя. Он обнял ее, прижал к себе нежно и крепко.

И поцеловал ее. И они будут потом долго помнить этот поцелуй.

– А почему ты перебрался на диван в гардеробную?

– Ты же сама сказала, что тебе неприятны мои прикосновения.

– А я подумала, что из-за Нэнси, – призналась она.

– Нэнси? При чем тут Нэнси?

– Я думала, что ты… видишься с ней.

– Что касается моих чувств к ней, все кончилось, когда я уехал из Штатов.

– А зачем же ты тогда ее привозил к нам в дом?

– Ого, да ты, оказывается, ревнуешь? Лайэл начала, негодуя, отбиваться от его объятий.

– Ну ладно, будет. – Он поцеловал ее. – Ее любит Брюс и хочет на ней жениться, но она не дает согласия. Я думаю, что она все еще надеялась… Вот я и решил лишить ее последней надежды. Пусть, подумал я, придет и увидит какая у меня жена, поймет наконец, что я женат Она вообще-то хороший человек, и Брюс ей подходит. Она с ним будет счастлива. Ей, конечно, представляется, что только я мог бы осчастливить ее. Но это уже решенный вопрос.

Джордан вытер следы слез на ее лице и поцеловал кончик ее аккуратного носа. Затем поднялся и, держа ее в объятиях, сказал:

– И чего это мы здесь разговариваем. Лучше поговорим в спальне.

– Разговаривают, как правило, в гостиной, – улыбнулась Лайэл.

Он рассмеялся и понес ее в спальню. Она конечно же права!

И была любовь… И слияние душ, и слияние сердец, ну и, конечно, тел. И огромная нежность…

Он обнимал ее крепко, лежа рядом с ней, уже потом… словно боялся, что она ускользнет.

– Дорогой, – обратилась она к нему, вложив в это новое для нее слово всю ласку, всю свою любовь.

Он насторожился… По тону он понял, что она хочет спросить что-то важное. Уж он-то хорошо ее знал теперь.

– Да?

– Мне все время не дает покою один вопрос. Что ты тогда сказал миссис Смит по поводу раскуроченной двери?