Дом на краю прошлого   ::   Эрскин Барбара

Она поежилась и решительно повернула к крыльцу и входной двери, к которым вела длинная дорожка, скорее всего кончающаяся у ворот. Гравий зарос травой, достающей до колен.

Джосс шмыгнула носом. Эмоции, о которых она и не подозревала, охватили ее: чувство потери, печаль, одиночество, разочарование, даже гнев. Она резко повернулась спиной к двери и устремила взор вдоль дорожки, вытирая глаза тыльной стороной ладони.

Она долго бродила по заросшему саду и лужайкам, обнаружила озеро, тоже порядком заросшее водорослями и ряской, нашла конюшню и каретный сарай, куда можно было попасть, пройдя под аркой. Она ежилась от ветра, но все же подергала парадную дверь и дверь черного хода и обнаружила, что, как она и ожидала, они прочно заперты. Наконец, она постояла на открытой террасе с задней стороны дома и долго смотрела на озеро. Дом был просто замечательным – одичавшим, опустевшим, погруженным в прошлое. Вздохнув, Джосс повернулась и взглянула на слепые окна. Это место было ее домом хотя бы на несколько месяцев и, скорее всего, свидетелем того несчастья, которое вынудило мать отдать ее в чужие руки. Он был в ее крови, и он ее отверг.

Ведя машину по тихим улицам Северного Эссекса, Джосс с печалью думала, что все это она делает для Тома. Ее маленького сына. До того мгновения, как она взяла его на руки и всмотрелась в крошечное сморщенное личико, так похожее на отцовское, она не пыталась раскрыть тайну своего происхождения.

Джосс жила спокойно и счастливо у своих приемных родителей. Ведь она была особенным ребенком, избранным. Ее мечты о собственных родителях были смутными и стереотипными: она воображала свою мать то принцессой, то горничной, то поэтессой, то художницей, то проституткой. Выбор был огромным, она попросту развлекалась. Когда-нибудь она узнает правду, но, если быть честной, то она должна была признаться себе, что откладывала поиски этой правды из боязни, что все окажется скучно и банально. Только взглянув на Тома и ощутив, что это значит – держать в руках собственного ребенка, она поняла, что должна узнать не только, кем была ее настоящая мать, но и почему она отказалась от дочери. За короткую минуту смутное любопытство переросло в навязчивую идею.

Сначала все было просто. Из документов она узнала, что ее матерью была Лаура Кэтрин Данкан, в девичестве Мэннерс, а отцом – Филип Джордж Данкан, давно умерший. Он умер за семь месяцев до ее рождения. Она же родилась 21 июня 1964 года в Белхеддон-Холле, в Эссексе.

Элис и Джо, ее приемные родители, зная, что такой момент настанет, посоветовали ей обратиться в одно из агентств, занимающихся поисками родителей, отдавших детей на усыновление или удочерение, но она отказалась – она все сделает сама. Даже если ее мать больше не живет в Белхеддон-Холле, она хочет на него посмотреть, побывать в деревне, где родилась, попробовать найти свои корни.

На карте Белхеддон был обозначен маленькой точкой на берегу Восточной Англии на границе с Суффолком и Эссексом. Он оказался довольно далеко и стоял на берегу Северного моря в пяти милях от маленького городка Мэннингтри.

Джосс хотелось чего-нибудь более романтичного, чем Эссекс, что-нибудь на западе, к примеру, в Шотландии, но она твердо решила для себя: она не станет заранее настраиваться против или за, сначала увидит все собственными глазами.

Во рту у нее пересохло от волнения, когда она подъехала к Белхеддону и остановилась у единственного маленького магазина, чьи витрины были довольно некрасиво заклеены желтым целлофаном. Здесь же находилась и почта. Джосс закрыла глаза, поставила машину на ручной тормоз и выключила мотор, удивляясь, что руки у нее слегка дрожат.

По холодной мостовой ветер гнал охапки листьев. Вывеска над магазином резко качалась то взад, то вперед.