Грехи людские   ::   Пембертон Маргарет

Аннотация: Красавица Элизабет Гарланд понимала, что испытывает к мужу лишь дружеские чувства. Сердце просило любви, а тело – огня страсти. И тут в привычную скуку жизни ворвались двое мужчин, один из которых предназначен ей судьбой. Но кто? Риф Эллиот, всемогущий магнат, один из самых знаменитых плейбоев мира? Или Роман Раковский, гениальный музыкант, нежный и всепонимающий? Нелегко сделать выбор – но, возможно, ответ подскажет сама жизнь...

---------------------------------------------

Маргарет Пембертон

Грехи людские

Посвящается Майку – опять, как всегда

Поражение нуждается в оправдании, тогда как удача, подобно милосердию, покрывает грехи людские.



Адмирал Альфред Магон

Пролог

Швейцар в безукоризненной униформе с золотыми нашивками известного в Гонконге отеля «Виктория» распахнул стеклянные двери главного входа и почтительно приложил руку к козырьку. Элизабет, улыбнувшись в ответ, вышла на улицу. В этот ранний час все было подернуто белесой утренней дымкой. Солнце только-только взошло над горизонтом. Обычные для Гонконга суматоха и шум до поры до времени приутихли. Город Виктория [1] еще отдыхал, готовясь к очередному бурному дню.

Обтекаемый, с низкой посадкой спортивный автомобиль, который Элизабет взяла напрокат накануне вечером, стоял перед отелем, поджидая ее. Посыльный распахнул дверцу машины, убедился в том, что все на месте, и искренне пожелал ей хорошего дня. Когда она повернула ключ и завела двигатель, посыльный тактично отступил на полшага. Он наблюдал за тем, как она отъезжает, с непроизвольной почтительностью, такой же, что и на лице швейцара.

Ли Юпи было шестьдесят два года от роду. Более двадцати из них он служил швейцаром. Отель «Виктория» считался одним из наиболее престижных в мире, а Ли Юпи разбирался в действительно первоклассных заведениях. Элизабет, высокая, стройная и элегантная, со светлыми волосами, завязанными узлом на затылке, в белом льняном костюме исключительно простого фасона (единственными украшениями были кольцо на пальце левой руки и маленькие жемчужные сережки), прибавила газу, и машина, рявкнув мотором, сорвалась с места.

– Интересно, куда это она помчалась в такую рань? – удивленно спросил посыльный, вернувшись в холл отеля, уставленный цветами в горшках.

Ли Юпи пожал плечами. Он и сам понятия не имел. Разумеется, в этом было нечто странное, особенно если принять во внимание сплетни, достигшие его ушей. Такси из аэропорта резко затормозило у входа, и группа утомленных перелетом репортеров и фотокорреспондентов вылезла на свет Божий. Ли Юпи шагнул им навстречу и распахнул стеклянную дверь. Судя по обрывкам их разговоров, слухи и вправду подтверждались. Но в таком случае казалось еще более удивительным, что молодая англичанка встала и укатила ни свет ни заря.

Лежавшие на руле руки Элизабет мелко подрагивали. Она свернула на Чейтер-роуд, проехала мимо огромного рекламного щита с афишей своего вечернего концерта, который должны были также транслировать по телевидению. Элизабет понимала, что возвращение в Гонконг будет для нее большим потрясением, но ей и в голову не приходило, что душевное смятение окажется столь значительным, едва ли не физически ощутимым. Казалось, будто властная рука отбросила ее назад во времени. Или что она так и продолжала жить в прошлом.

Вчера она прилетела в аэропорт Кай так поздно вечером, и остров показался ей тяжелой громадой посреди черного, с шелковистым отливом, моря. Он светился мириадами огней и был похож на огромную рождественскую елку. Элизабет была рада тому, что никогда прежде не видела Гонконг с воздуха.