Колючая звезда   ::   Филдинг Лиз

Ее автомобиль выделялся на сером фоне этого утра, как яркая губная помада на бледном лице, и, сознавая, что все головы повернулись в ее сторону, она свернула прямо на траву, собираясь вписаться в небольшое пространство между сияющим черным «лендкрузером» и серебристым «порше», в котором она узнала красу и гордость постановщика шоу.

Но тут возникла непредвиденная ситуация. Когда она нажала ногой на педаль тормоза, он безвольно провалился в пол. На какую-то долю секунды Клаудия оледенела. Невероятно! Ведь ее машина совсем новая, что называется, с иголочки. Она ездила на ней всего два дня. Но это случилось. И она летела прямо на «порше» Барти.

Клаудия сильно выкрутила руль, почему-то думая, что он сейчас тоже откажет. Но он не отказал, напротив, слушался малейшего движения пальцев.

А после этого на нее обрушилось все сразу. Тангообразный прыжок вдоль черного корпуса «лендкрузера» и резкий толчок, от которого страховочный ремень ударил в плечо, а подушка безопасности взорвалась и плотно прижала ее к спинке сиденья.

Кошмар завершался звуком раздираемого металла. Она врезалась в стенку ангара.

Затем наступила полная тишина, которая длилась до того момента, когда с ее стороны рывком открыли дверцу. Если бы у нее было время обдумать, какая реакция последует из группы ужаснувшихся свидетелей, она ожидала бы встретить в них сочувствие, скорее даже огорчение по поводу того, что теперь она наверняка не сможет совершить запланированный прыжок.

Но на нее, видно, напал медведь с больной головой. И этот медведь зарычал:

– Во что, черт возьми, вы вздумали тут поиграть? Самый настоящий рык. Исторгнутый из недр подавленной и контролируемой, но все же ярости. Вполне в духе сегодняшнего дня, подумала Клаудия. Расхождение между ожидаемым и реальностью просто огромно.

Она повернулась, целая и невредимая, правда несколько ошеломленная той быстротой, с которой следуют все новые и новые события, и в поле ее зрения попала пара огромных башмаков, военные брюки, которые, казалось, уходили в стратосферу, затем появились узкие, агрессивные бедра из разряда тех, что обычно вызывают ее одобрение своим многообещающим видом. Но вот голос… голос не оставлял ничего, кроме раздражения.

Испытывая неловкость от своего положения в автомобиле с низкой посадкой, она расстегнула ремень безопасности, наклонилась и посмотрела вверх. Насчет стратосферы она была права. Ошиблась только насчет медведя. Все-таки это был человек. И человек этот продолжался вверх очень долго, пока наконец не расширился до пары плеч, которым, чтобы войти куда-то, наверняка потребуются амбарные ворота. Дальше виднелась густая темная шевелюра, что наверняка курчавилась бы, не будь столь безжалостно приведена в порядок, и та редкая разновидность синих глаз, за которую иные девушки с радостью отдали бы все на свете. Но что касается ее, то пусть он не думает, что она чувствует себя виноватой в случившемся. Она и погибать будет, сражаясь.

– Во что я вздумала поиграть? – переспросила она, решив показать ему, что на нее не произвели ни малейшего впечатления ни его рост, ни его чертова подавленная ярость, ни даже его невероятно синие глаза. – В музыкальные автоматы, конечно, во что же еще, – сказала она и беззаботно махнула рукой. Ушибленное плечо заныло, но она проигнорировала боль. – Хотите присоединиться ко мне?

Возможно, ей повезло, что именно в этот момент к ним подоспели истеричные телевизионщики.

– Клаудия! Дорогая! Девочка моя милая, с тобой все в порядке? – театрально размахивая руками, причитал режиссер программы Барти Джеймс.

– Может, вызвать «скорую»? – Он повернулся к встревоженному ассистенту.

– Разве у вас нет наготове «скорой помощи»? Здесь ведь должен быть врач! Кто за это отвечает?

И он начал направо и налево раздавать приказы и распоряжения, но было в его активности что-то напускное.