Командировка в Шотландию   ::   Лесли Марианна

Как он смеет разговаривать с ней подобным тоном, грубиян несчастный?! Если он надеется ее запугать, то не на ту напал!

Она нарочито медленно принялась опускать боковое стекло, чувствуя, как все ее тело напряглось, а сознание обострилось от предвкушения словесного поединка. Что ж, еще посмотрим кто кого. На собственном опыте Виктория знала, что ничто так не раздражает грубияна, как безупречная вежливость собеседника. Небрежным жестом она отбросила назад свои роскошные пепельные волосы и с невинным видом воззрилась на незнакомца, грозно нависшего над ее машиной.

– Я крайне признательна вам, сэр, за то, что вы милостиво указали мне на мою ошибку, – проворковала она обманчиво вежливым тоном. – А теперь не будете ли вы столь любезны сообщить: не вы ли несете ответственность за этих животных?

Ей показалось, что в глазах шотландца, которые, как она заметила, были поразительного цвета – зеленовато-карие, с золотистыми крапинками, – промелькнуло нечто похожее на искорки юмора, но суровое лицо осталось непроницаемым.

– А если я, что с того?

В его тоне явственно читался вызов. Виктория еще раз окинула взглядом его волевое, загорелое лицо и угадывавшееся под плащом крепкое, мускулистое тело и совершенно отчетливо ощутила, какую огромную силу и энергию излучает этот человек. Его окружала некая аура властности, требующая немедленного и безоговорочного подчинения, словно он был не простой пастух, а какой-нибудь могущественный средневековый лэрд, [1] держащий в страхе всю округу.

Но она не из тех, кого может запугать деревенский выскочка, вообразивший себя бог весть кем. Злость буквально кипела в ней, но внешне она оставалась спокойной.

– В таком случае не будете ли вы столь любезны отогнать ваших подопечных в сторону? Как видите, они загородили мне дорогу.

– Ах какая неприятность! – Мужчина саркастически вскинул бровь, и язвительная улыбка чуть приподняла уголки его скульптурных губ. Видимо, уловив ее американский акцент, он резко продолжил: – Смею заметить, леди, тут вам не Бродвей. Здесь свои порядки.

Скорее уж это похоже на хаос, чем на порядок, подумала Виктория, но решила благоразумно промолчать, рассматривая пастуха, который тем временем продолжал просвещать ее:

– Боюсь, в здешних краях считается само собой разумеющимся, что наши четвероногие меньшие братья имеют такое же право пользоваться шоссе, как и их двуногие сородичи со своими машинами.

– Прямо-таки речь на заседании партии «зеленых», – пробормотала Виктория, и ее серые глаза нетерпеливо блеснули из-под густых черных ресниц. Интересно, этот твердолобый шотландец еще долго собирается испытывать мое терпение? – Может, в таком случае вы возьмете на себя труд подсказать их двуногому сородичу, как же все-таки проехать, если целый гурт меньших братьев наглухо загородил дорогу?

Снова мимолетная улыбка тронула красивые чувственные губы незнакомца, и он не без злорадства поправил Викторию:

– Это не гурт, а отара.

Она нахмурилась, не сразу поняв, о чем речь, и он снисходительно объяснил:

– Догадываюсь, что у вас по Бродвею не ходят овцы, по крайней мере та их разновидность, о которой мы говорим. Но стадо таких животных называется отара, а не гурт. Правильный термин – отара овец.

Ну это уж слишком! Светлые глаза Виктории потемнели и стали удивительно похожими на неприветливое шотландское небо. Не для того она преодолела тысячи миль, чтобы выслушивать поучения этого деревенского нахала, и тем более не для того, чтобы стать мишенью его язвительного юмора.

– Крайне благодарна вам за науку, сэр, – не менее язвительно отозвалась она, – но моя благодарность была бы гораздо большей, если бы вы все же соблаговолили убрать с моей дороги этих безмозглых тварей… Ах, простите, братьев меньших, – с явной издевкой поправилась она.