Недосягаемая   ::   Картленд Барбара

Я намеревался, как вы знаете, развестись с женой, так как верил, что ваш муж женится на ней и что с ним она найдет счастье, которое, по ее уверению, она не хочет упустить.

— Когда вы в последний раз виделись с женой? — спросила Лидия.

— Дней десять назад. Она уехала к матери после нашей бурной ссоры.

Лидия наклонилась вперед:

— Капитан Грэм, поезжайте повидаться с ней. Простите ее и просите вернуться к вам. Мне кажется, она согласится.

— Но она держалась так уверенно… когда сообщила мне, что Разумовский… ваш муж… ее любовник. Она говорила, что единственное, ради чего они оба живут, — это возможность быть вместе, пожениться.

Лидия вздохнула:

— Мне жаль, ужасно жаль, но это неправда.

— А если предположить, что это так, вы все равно отказались бы развестись с ним?

Наступила пауза, прежде чем Лидия ответила:

— Капитан Грэм, если бы мой муж когда-нибудь пришел ко мне и попросил отпустить его, я бы сделала это незамедлительно. Как видите, я калека. Более шести лет назад я неудачно упала с лошади. Наверное, когда я скажу, что убеждена — мой муж до сих пор любит меня и в его жизни есть для меня место, вы подумаете, что я обманываюсь. Но, уверяю вас, это так и есть, кроме того, он предан нашим детям.

— Детям? Я даже не знал, что у вас есть дети.

— Двое. Филипу скоро двадцать один, а дочери, Кристине, семнадцать с половиной. На этой неделе она возвращается из Америки. Муж ждет не дождется ее приезда — этим летом дочь начнет выезжать…

Тимоти Грэм провел рукой по лбу, он был очень молод, и разговор давался ему нелегко.

— Все это ставит меня в тупик, — сказал он. — То, что вы рассказали, так… неожиданно, я предполагал услышать совсем иное.

— Я знаю, понимаю, — ласково произнесла Лидия. — Видите ли, в отличие от Ивана я всегда избегала быть на виду. Когда люди сталкиваются с ним, они предполагают, что его корни уходят во что-то дикое, русское и очень восточное.

К тому же, мне кажется, ему нравится мистифицировать свою публику. Но там, где начинается музыка, он не всегда может противиться эмоциям, которые она будит в других. Он гений, капитан Грэм, а гении не похожи на остальных людей.

— Могу поверить, что для него легко найдутся оправдания, — с горечью заметил Тимоти Грэм, — но Моуна так молода, мы поженились совсем недавно.

— Мне жаль, искренне жаль. — Голос Лидии дрогнул.

— Благодарю.

— Прошу вас, сделайте, как я сказала, и помиритесь с женой. Заберите ее домой, забудьте о том, что было. Возможно, в будущем вы оба еще больше оцените друг друга благодаря случившемуся. Мы многое узнаем, капитан Грэм, через страдание и боль, а не тогда, когда мы счастливы.

— Могу ли я, по крайней мере, все обдумать? — спросил Тимоти Грэм. — И я не стану дальше хлопотать о процессе, прежде чем поставлю вас в известность, к какому пришел решению.

— Вы очень добры, — улыбнулась Лидия.

Тимоти Грэм смешался, затем неловко, словно не привык к комплиментам, произнес:

— Позвольте мне сказать, миссис Станфилд, вы проявили себя в этом деле с превосходной стороны.

— Нам обоим пришлось нелегко, не так ли? Но мы разумные люди и, полагаю, вместе найдем выход, и именно тот, который принесет счастье всем, кто здесь затронут.

— Надеюсь, вы окажетесь правы, — горячо подхватил Тимоти Грэм.

Лидия протянула руку к электрическому звонку на маленьком столике возле себя.

— А теперь не хотите ли чаю? — спросила она. — Или, может быть, прохладительного?

Тимоти Грэм посмотрел на часы:

— Если позволите, я прямо сейчас отправлюсь на станцию. Есть поезд в четыре пятнадцать, я бы хотел успеть на него.

— У вас даже нет времени, чтобы выпить чего-нибудь?

— Думаю, нет, но все равно спасибо.