Он сказал нет   ::   Уоддел Патриция

Ратбоун, до этого насвистывавший что-то веселое, тотчас же нахмурился и, покосившись на приятеля, проворчал:

– С тех пор как Уолтем женился, все твое внимание направлено на меня. Найди лучше себе подходящую любовницу, если уж ваши отношения со сладострастной вдовой закончились. Воздержание плохо на тебя действует.

– Думаю, мне придется посетить несколько званых вечеров. Таким образом, я со временем найду себе подходящую даму. И я непременно позабочусь о том, чтобы у нее не было мужа, с которым можно было бы столкнуться в коридоре.

– Ты превращаешься в скучного моралиста, – усмехнулся Ратбоун и добавил: – Боюсь, мне скоро придется присутствовать на твоем венчании.

– Не беспокойся, не придется.

– Тогда найди себе женщину, какую-нибудь другую вдову. Во всяком случае, такую женщину, которая не стремится выйти замуж.

– Не стремится замуж? – Граф с сомнением покачал головой. – Вряд ли такая существует.

– Возможно, ты прав, – согласился виконт. – Но не забывай об увлекательности поисков.

Граф невольно поморщился. Проблема состояла в том, что в последнее время погоня за женщинами перестала его волновать. Наверное, потому, что за ними не надо было особенно ухаживать. Обычно дам притягивало к нему как магнитом. Титул, богатство и репутация неутомимого любовника, обожающего дарить наслаждение партнерше, – все это заставляло женщин бороться за его внимание.

Женщина, голова которой не занята постоянными мыслями о замужестве... Можно ли найти такую в высшем обществе? Грэнби очень в этом сомневался. Все дочери Евы с восторгом относились к браку, хотя порой и утверждали обратное. Даже леди Олдершоу пыталась заполучить его в мужья, а ведь у нее не было никакой причины вторично выходить замуж. Она не испытывала недостатка в средствах, так как унаследовала прекрасное поместье в провинции, роскошный особняк в центре Лондона и имела приличный доход.

– О чем ты задумался? – спросил Ратбоун, нарушив продолжительное молчание.

– Ни о чем, – пробурчал Грэнби. – Скорее бы добраться до гостиницы. Кружка эля и сытный ужин – вот что нам сейчас требуется.

– И сговорчивая горничная, – с ухмылкой добавил виконт.

– Ты неисправим, мой друг.

– Вы также, милорд. – Ратбоун рассмеялся. – День, когда ты не захочешь отведать женских прелестей, станет днем твоих похорон, и какой-нибудь косоглазый священник прослезится, стоя над твоей могилой.

– Надеюсь, так и будет, – с улыбкой ответил Грэнби. – Я не доверяю этим очаровательным созданиям – и в то же время с ужасом представляю, какой стала бы моя жизнь без них.

Кэтрин Хардвик была красавицей и, без сомнения, могла найти себе мужа в первый же выход в свет. При условии, что он когда-нибудь состоится.

– Мы уже говорили об этом, тетя Фелисити. Общество для меня – это паутина глупых правил и сплетен. Мне хорошо и здесь, в Уинчкоме.

– Дитя мое, не утомляй меня, – со вздохом ответила Фелисити Форбс-Хаммонд. Эта почтенная дама, как и подобает заботливой тетушке, намеревалась взять юную племянницу под свое крыло.

– Я была в Лондоне с папой всего лишь два года назад. – Кэтрин тоже вздохнула. – Лондон оказался ужасно шумным, все небо заволокло дымом, а дороги... так и хотелось вымыть их от грязи. Повсюду было слишком много людей. А здесь светит солнце, здесь красивые дороги вьются мимо живых изгородей... И я здесь без помех катаюсь на лошади, когда захочу. А в столице девушка может только смиренно опускать глаза и вести себя так, как будто у нее мозги новорожденного ребенка.

– Ты просто упрямишься, дорогая. Поверь, пришло время ехать в Лондон, – настаивала Фелисити. – В прошлый раз отец уступил твоим просьбам. Должна заметить, что ты победила только с помощью упрямства. Но подобное больше не повторится.