Прелестница   ::   Кинг Валери

— С вашего первого появления в свете я постоянно восхищался вами. Я очень хорошо помню, как вы сказали лорду Байрону, что он должен изменить свой беспутный образ жизни, прежде чем вы позволите ему ухаживать за собой. Вы — воплощение всего, чего я когда-либо желал. И вы понимаете, с каким нетерпением я ожидаю вашего ответа.

Маргарет сделала еще одно усилие сосредоточиться. Какие-то подозрения стали приходить ей на ум.

— Ответа на что? Разве вы меня что-нибудь спрашивали? А что вы хотели бы знать?

Он недоуменно взглянул на нее и затем откровенно рассмеялся.

— Мисс Лонгвилль, я только что просил вас стать моей женой.

Мег была настолько поражена, что даже слегка попятилась.

— Что значит — стать вашей женой? Вы мне делаете предложение? Вы? И здесь, во время какого-то… пошлого музыкального вечера? За нею свою жизнь я не слышала ничего… ничего менее романтичного.

— Романтичного? — озадаченно переспросил он.

Она улыбнулась и добавила, как будто желая смягчить удар:

— Вот видите! Вы убедились теперь, как мало мы подходим друг другу. Вы не имеете ни малейшего представления о том, как я могу отнестись к джентльмену, говорящему мне о своих чувствах в скучной до отвращения гостиной.

Не обращая внимания на то, что «скучная» гостиная была полна представителями высшего света, он решительно взял ее за руку.

— Вы не понимаете, что я люблю вас до безумия! Ваша красота лишила меня рассудка, ваш так часто обращенный на меня взгляд стал для меня сущей пыткой. Я не мог удержаться, чтобы не высказать вам, как я жажду назвать вас своей женой. Это жестоко, Мег, отвечать мне так легкомысленно! Неужели у вас не найдется больше ничего мне сказать?

Мег не могла дать себе отчет в своих чувствах. Уортен по-прежнему держал ее за руку. Его жгучий взгляд проникал в самые глубины ее души. Он казался ей сейчас всемогущим, каким она воображала себе графа Фортунато. Она подумала, что никогда его раньше по-настоящему не знала. И почему-то ее вдруг охватило странное, совершенно необъяснимое желание — поцеловать его! Что за нелепость — она же не любит, просто не может любить такого человека, как лорд Уортен.

— Мег, — прошептал он, — вы не можете меня отвергнуть.

Мег чувствовала, что вся покрывается краской. Бесконечное мгновение, подчиняясь магической силе его взгляда, она не могла сказать ни слова. Наконец она с усилием заговорила:

— Я… поймите меня, Уортен, я вовсе не хотела вас дразнить! Я понимаю теперь, как это могло выглядеть и… насколько я виновата перед вами. Но в мои намерения никогда не входило дать вам понять, что я ожидаю от вас предложения руки и сердца. Никогда!

— Но что вы хотите сказать, «вы понимаете, как это могло выглядеть»?

— Это… то есть я… о Господи! — Мег умолкла. Она не могла сказать ему истинную причину, почему так часто пристально смотрела на него, не могла признаться, что желала наделить его чертами своего героя, зловещего графа Фортунато. Мег лихорадочно соображала, что бы ей придумать в ответ, когда раздавшийся внезапно знакомый голос избавил ее от этой необходимости.

Это был звучный голос лорда Монтфорда.

— Уж не нуждаетесь ли вы в помощи, прелестная Маргарет? Уж не докучает ли вам этот субъект? Я охотно бы вызвал его, но ведь он даже не станет слушать подобный вздор. — Барон презрительно скривил губы. Лорд Монтфорд был высокого роста. Его глубоко посаженные глаза смотрели холодно и враждебно.

Прежде чем Мег успела заговорить, лорд Уортен с готовностью ответил:

— Вы совершенно правы.