Рубиновый сюрприз   ::   Максвелл Энн

Но все вместе взятые его подарки были ничто по сравнению с яйцом Фаберже.

«Оно стоит не менее миллиона баксов, — подумала Лорел. — А если установить его подлинность и продать на аукционе, то и дороже». Однако Лорел не была настолько наивной, чтобы полагать, будто национальное сокровище можно свободно продавать и покупать.

Джемми Свэнн тоже не был наивным.

— Отец, где, черт побери, тебя носит, когда ты мне так нужен? — Ее собственные слова эхом отдались в пустой комнате, и Лорел нахмурилась. Глупый вопрос. Ты именно там, где всегда, когда мы с мамой очень нуждались в тебе. Где-то там.

Лорел стала размышлять, что могло случиться с отцом, что заставило его послать столь дорогой подарок без предупреждения и ответного адреса. Чем больше она над этим размышляла, тем сильнее убеждалась в том, что Джемми Свэнн попал в беду.

И теперь с ней может случиться то же самое.



Глава 2

В тот момент, когда раздался сигнал на пейджере, прикрепленном к ремню, Круз Рован находился по пояс в яме, напоминавшей могилу, и усердно расчищал от обломков скалистую стену.

Выругавшись, Круз с силой нажал кнопку и снова принялся за работу. Только босс знал номер его пейджера, но в данный момент Крузу не хотелось разговаривать с Кассандрой Редпэт. Вкалывая, он сейчас думал о более важном.

Круз так легко держал кирку, словно вместо двенадцати фунтов она весила лишь один. С каждым ритмичным ударом кирка врезалась в скалу, и осколки камней разлетались во все стороны, больно ударяя его по лицу. Но Круз не замечал этого. Он страстно хотел обнаружить, когда именно произошел сдвиг породы: сто лет тому назад или целая вечность минула с тех пор. После двадцати ударов Круз остановился, чтобы вытереть полотенцем лоб. Солнце палило нещадно. Его короткие темно-каштановые волосы взмокли и казались черными. Он разделся по пояс. Спина блестела от пота. И хотя его рост не превышал шести футов, Круз отличался крепким телосложением.

Круз не замечал жары, облаков пыли от крупного песка и усиливающейся усталости в плечах. Он всегда пренебрегал комфортом ради поиска или научных фактов, или мошенников международного масштаба.

Невзирая на зной, на боль в спине и в руках работал без передышки, пытаясь разгадать геологическую истину.

Круз сравнивал линии разломов на поверхности земли с ранами в человеческих душах. В настоящий момент ему хотелось детально выяснить происхождение наименьшего сдвига породы в стене скалы, равного всего нескольким футам на поверхности и дальше уходящим под землю. Этот разлом заинтересовал Круза, потому что образовался в том месте, где его не должно было быть. На протяжении нескольких миль от этого каньона не попадалось ни одной линии разлома. Хотя и еле заметный, этот единичный сдвиг породы был доказательством новой подземной активности.

Круз возился с трещиной, как собака с новой косточкой, пытаясь найти признаки зарождающейся где-то в глубине Земли сейсмической активности.

В пустыне для Круза реальный мир менялся. Здесь отсутствовало время. Не было безнадежности и отчаяния. Не надо было в считанные доли секунды решать: убивать, чтобы выжить, или поддерживать огонь, чтобы не умереть. Не было нарочито наивных газет, печатающих рядом рекламы с кровавыми картинками и статьи против насилия.

Пустыня не нуждалась в рекламах и критических замечаниях по поводу передовых статей. Пустыня ни в чем не нуждалась. Оставшиеся в живых оставляли свои следы, проигравшие свои кости. Время в пустыне можно было определить лишь по единственному признаку. К полудню все тени медленно исчезали, а с наступлением темноты они также медленно начинали возникать и вытягиваться. Как и жарко палящее солнце, Круз в равной степени любил ночь.